Алексей Ротанов. Дверь (рассказ)

Он с растерянностью посмотрел на новую красивую железную дверь. Сегодня первая ночь, когда Антон наконец-то сменил старую деревянную дверь на более прочную и защищённую. Он вложил в ремонт своей трешки почти полугодовой доход, именно доход, а не официальную заработную плату, и эта дверь была финальным штрихом в ремонте. Внешне она ничем не отличалась от других, но ее прочность была на порядок выше, да и конструкция была продумана до мелочей: от встроенной системы наблюдения до сверхпрочности, практически до невозможности взломать ее снаружи, хотя взорвать, наверное, можно было. Но в фирме пообещали, что в таком случае дом развалится, а дверь продолжит стоять. Большой железный ключ, призванный запирать и отпирать эту дверь, попросту застрял в замочной скважине, категорически отказываясь двигаться в каком-либо направлении.
На кухне уже стыл чайник, из комнаты доносились звуки музыки 80-х, на полу валялась полупустая пачка сигарет, а он уже минут двадцать безрезультатно пытался сдвинуть ключ. Казалось, что тот просто прирос к двери, стал её частью, и никакой он не ключ вовсе, а всего-навсего запасная ручка. Наконец Антон понял, что своими силами здесь не справиться, и прекратил дергать ключ, нагло торчащий из плоскости двери.
Пятничный вечер был полностью испорчен сим незатейливым происшествием. И, казалось бы, такая маленькая штучка – ключ – способна полностью убить большую радость в душе человека. Хотя Антон знал цену маленьким вещам. В своей адвокатской практике он не раз одерживал верх именно благодаря очень маленьким деталям (прямо как ключи от дома), с которыми мы настолько свыклись, что уже просто не замечаем их особенности, неповторимости узора на куске железа и характера. Но, видно, из-за того, что характеры не всегда сходятся, порой что-то застопорит, впрочем, как и в жизни, когда всё вроде и движется, но с трудом, со скрежетом притираемого друг об друга металла. В таких случаях человеку приходится что-то ломать, изменять в себе или своём окружении, расставаться с привычным укладом жизни, менять список контактов. Но ломать ключ Антон не хотел, понимая, что его ситуацию это явно не изменит, а, может, наоборот, только усложнит.
Антон уже позвонил в службу спасения, но спасать его никто не собирался. А точнее не мог. Согласно уставу для того, чтобы вскрыть квартиру, ее хозяин должен находиться со своим паспортом снаружи, и никак не внутри пусть и собственной квартиры. На все уговоры, мольбы, восклицания Антона диспетчер равнодушно отвечала, что так положено, и принималась в который раз объяснять процедуру экстренного взлома хозяйских дверей. Когда Антон понял, что разговор ни к чему толковому не приведет, и общение скорее с механическим роботом, чем с человеком, пришлось нажать телефонную кнопку отбоя и начать действовать самостоятельно.
А действовать было просто необходимо: завтра на десять утра была назначена встреча с очень выгодным клиентом. Виновность его семнадцатилетнего сынишки даже не ставилась под сомнение. Авария, которую тот устроил почти в центре города, произошла днем при свидетелях, да еще и с летальным исходом. Поэтому перед Антоном стояла задача – не допустить, чтобы мальчик попал за решетку. Дело из простых: нужно всего лишь доказать, что виной всему некачественное железо, но никак не человек, который, рискуя собственной жизнью, всячески пытался предотвратить катастрофу. К тому же удача явно улыбалась Антону, потому что дело вёл давно знакомый ему милиционер. Уже не раз он помогал Антону потерять или довести до ума различные документы из дел его подопечных. Само собой, помощь была не безвозмездной, но расходы брала на себя сторона клиента, поэтому и сейчас Антон был полностью уверен, что заключение нарколога неожиданно испарится из пока ещё тоненькой папки.
В голову пришла мысль – позвонить маме, но что в этой ситуации могла сделать старая женщина. Мама его хоть и была весьма активной для своего возраста, и, возможно, даже способна была найти нужных в данной ситуации людей, но… Опять вечные унижения, попытки доказать полную несамостоятельность Антона, опять жалобы на жизнь, несмышленыша сына, упреки... Мать слишком авторитарная женщина, чтоб спокойно признать, что ребенок вырос, и у него может быть свое мнение и вообще что-нибудь свое. Антон до сих пор с содроганием вспоминает день переезда в собственную квартиру. Скандал, который тогда разразился, по мощности можно было приравнять к урагану Катрина. Мать неистово билась в истерике: вот дожила на старость лет до одиночества, обвиняла ещё не уехавшего Антона в том, что он полностью о ней забыл. Когда слезы не помогли (впрочем, они уже давно не помогали, так как их было слишком много по поводу, а еще больше без повода), началась психологическая атака: Антон, мол, опять набедокурит, а ей – старой и больной женщине – потом разгребать его проблемы. Антону всегда хотелось узнать о каких проблемах она говорит, но, не получив ответа однажды, он больше не возвращался к этому вопросу.
Постепенно их отношения с матерью сошли на нет, но не потому, что этого хотел Антон, он как приличный сын звонил через день, интересовался самочувствием, приезжал в гости раз в неделю, пока однажды его мать в довольно жёсткой форме не высказала, что, даже уехав от неё, Антон продолжает мешать ей своим обильным, но пустым вниманием. С тех пор она сама наведывалась к нему, когда ей заблагорассудится, ни разу не предупредив о своем чаще всего очень позднем визите. Приезжала она в основном в перерывах между сериалами с коробом очередных поучений о том, как нужно жить, с кем нужно спать, что можно есть и прочее. Антон уже давно ей не противоречил, молча принимая факт ее присутствия в своей жизни, понимая, что все его доводы будут использованы против него же. Поразмыслив, Антон решил не звонить маме, т. к. он явно не готов к очередному её пришествию.
Просматривая список контактов в своём телефоне, Антон наткнулся на номер бывшей жены. В голове промелькнула шальная мысль попросить помощи у нее, но...
Ольга была доброй простой девушкой. Порой казалось, что единственный смысл её жизни – накормить и обогреть всех страждущих в округе. Даже сейчас, после развода, уже разменяв четвертый десяток, родив двоих детей, она по-прежнему смотрит на этот мир довольно наивными глазами, продолжает верить людям.
Антон часто задавался вопросом, как Оля решилась на развод?! Наверное, для неё это был просто героический поступок. Хотя понимал ее. Их семейные отношения больше напоминали отношения короля и слуги. За шесть лет Ольга просто устала от невольного заточения в четырёх стенах, нескончаемых болезней детей, постоянных уборок, стирок, готовки и вечно недовольного вида Антона. Бытовуха, как ржа, съела их обоих. Они продержались бы дольше при наличии чувств, но у Антона последние два года совместного проживания не было даже влечения, а чего-то другого не было никогда. Он предложение ей сделал только потому, что нужно было уже обзаводиться семьёй, возраст… А Ольга его любила, детей рожала, чтоб как-то зажечь, она же не знала, что зажигать-то нечего было. И врут, когда говорят, что моей любви хватало на обоих, ничего подобного, со временем даже на одного не хватает.
Развод прошёл очень удачно, правда, только для Антона. Воспользовавшись своими связями, он оставил Ольгу без всего, даже алиментов она не добилась. Добрые люди помогли доказать факт измены, поэтому судья был на стороне «потерпевшего» мужа.
«Да, хорошо мы в тот вечер посидели с Жориком, – улыбнулся Антон, вспомнив, как вечером с судьёй кутил в сауне. – Было же время».
Звонить бывшей тоже как-то расхотелось. Да и часы показывали полночь. Дети, наверное, уже спят. Иногда Антон жалел, что все так вышло, а временами даже скучал по своим двум мальчикам. Но особой любви к ним он не испытывал, дети в его планы не вписывались. «Дети хороши в старости, – думал Антон, – тогда с ними можно играть, разговаривать, баловать, а пока что нужно жить, работать, делать себе имя. Пусть растут, вот вырастут, тогда ладно, можно будет с ними пообщаться, а сейчас они только мешают. Какой от них прок?»
Антон методично просматривал список контактов своего смартфона. Номера клиентов сменялись в алфавитном порядке, но позвонить с такой проблемой было некому. «Репутация превыше всего», – Антон помнил главную заповедь адвоката. Наконец на букву «К» нашёлся нужный номер. «Колька, друг детства, вот он точно может мне помочь», – радостно мелькнуло в голове и он нажал кнопку вызова. Ответили только на третью попытку дозвониться.
– Да, – холодно и резко сказали в трубке.
«Жена, – подумал Антон, – та ещё мегера. Страшная, жирная, вредная, где он её только нашёл? Как же её звали? А, не важно», – а вслух произнёс:
– Добрый вечер, а можно Колю?
– Не вечер, а ночь на дворе, и нельзя Колю, – отчеканили в ответ.
– Почему? – искренне удивился Антон.
– С того света вам его подать! – завершила разговор женщина.
«Чеканутая баба», – решил Антон и отложил телефон.
Заварив себе кофе, он молча прикурил сигарету и задумался. Ночной прохладный воздух игриво резвился клубами испускаемого дыма, а мгла зияющего проёма окна не выражала абсолютно никаких эмоций, пребывая в полном темном покое.
«Почему она так сказала, – думал Антон, – странные шутки. Я же вот недавно видел его живым и невредимым. Ну, почти невредимым, конечно, все-таки он лежал в больнице, но уж точно живой. Я тогда как раз купил себе машину, – Антон нахмурился, – синий кобальт, – прикусил нижнюю губу, – которую год уже как поменял». Антон вздохнул. Он вспомнил, как полтора года назад Коля вляпался с процентами и попросил в долг довольно крупную сумму денег, а Антон ему отказал. Деньги, конечно, были, но они собирались на машину, уж очень хотелось Антону именно синий кобальт. Машина ему быстро наскучила, и он её поменял. А вот Колька попал в больницу. Ему то ли почки отбили, то ли печень повредили, то ли ещё что, но врач заверил, что все будет в порядке, сердце сильное, так что жить будет нормально и долго.

* * *

«Должен же быть в этом дурацком телефоне хоть один контакт, по которому я мог бы позвонить?!» Антон был фактически в бешенстве. Он уже раз пять пролистывал список номеров, но так и не нашёл, к кому можно было обратиться за помощью. «Я крутой адвокат с кучей связей сдохну в собственной квартире из-за того, что мне не к кому обратиться? Что за бред, не верю! Не верю!»
Он обзвонил всех своих любовниц, но ни одна не взяла трубку. «Видно окучивают очередного богатея», – думалось ему, и совсем не приходила в голову простая мысль, что ни одна просто не захотела ответить на звонок и вновь хоть ненадолго впустить его в свою жизнь. Он звонил даже тем, кого просто не мог вспомнить по имени. Кто-то отвечал, кто-то нет, кто-то был свободен, кто-то отдыхал в ночном клубе, кто-то оказался сокурсником, кто-то клиентом, которому отказали из-за неплатежеспособности, кто-то так и остался неузнанным, но ни один человек из этого огромного списка номеров не захотел бросить свои дела и хоть как-то помочь Антону, хотя бы простым человеческим сочувствием. Но больше других отличилась старушка из квартиры над ним. Услышав о его проблеме, она помолчала, а потом расхохоталась. Её дикий смех напоминал ведьмовскую истерию во время шабаша, казалось, будто она смеётся не по телефону, а где-то здесь, в квартире, стоя на новеньком паласе.
Начинало светать. Стрелки часов приближались к шести утра. Антон минут сорок сидел, сложив ноги по-турецки, перед своей уже ненавистной новенькой дверью, раскачиваясь вперед и назад. Он понимал, что ему уже 36, и что никакой он не успешный, а на самом деле ничего собой не представляющий, что все, чего он достиг – это глупая сытая никчемная жизнь, которая ничего не стоит, и даже его одиночество оказалось каким-то глупым и тяжким бременем.
Взгляд Антона привлекла наклейка на двери, которую он не видел прежде. Почти бесцветная надпись гласила: «Надавить и повернуть». Минут пять он смотрел на надпись, как баран на новые ворота, не понимая, что бы это значило: «Надавить и повернуть, надавить и повернуть…» Диким звоном будильника часы оповестили, что наступило шесть утра. «Надавить и повернуть!» – Антон резко сорвался с места, не обращая внимания на то, что в глазах потемнело, надавил на ключ и повернул ручку двери.
С тихим шорохом дверь открыла перед ним лестничную площадку. В окне подъезда напротив его двери было видно дерево со множеством щебечущих маленьких птичек, с удовольствием приветствующих новый день. Ключ с приглушенным звоном упал на цемент. Антон медленно проследил взглядом за куском железа, потом взглянул на птиц и еще раз пристально посмотрел на сиротливо лежащий ключ. В этот момент ему открылось нечто важное, он что-то решил для себя и с ледяным спокойствием потянул дверь на себя.
Дверь равнодушно захлопнулась… ведь её главная задача – защищать.

«Звезда Востока», № 1, 2016

______________

Алексей Ротанов родился в 1991 г. в Алмалыке. Окончил факультет зарубежной филологии НУУз, публиковался в журнале «Гармония», в настоящее время магистрант кафедры мировой литературы НУУз. В «Звезде Востока» публикуется впервые.

• Назад
• Вперёд