Садык Нурумбетов (1900-1972)

Садык Нурумбетов — один из старейших поэтов Каракалпакии. В юности он писал сатирические стихи.
Кроме многочисленных стихотворений, С. Нурумбетовым написаны также три поэмы — "Бахтияр", "Золотое руно" и "Бердах".
Прежде чем опубликовать новое произведение, Садык Нурумбетов выступает с ним перед народом. Он читает стихи и поэмы в колхозных клубах, на полевых станах. В годы Отечественной войны Садык создает большой цикл патриотических стихов — "За Родину", "Сын мой", "Отважные фронтовики" и др.
На каракалпакском и узбекском языках издано десять сборников стихов и поэм С. Нурумбетова.
Многие его произведения публиковались и на русском языке. С. Нурумбетов выпустил четыре книжки для детей. Лучшие его произведения для детей представляют собой живые бытовые сценки, наглядно изображающие разнообразные детские характеры.
Садык Нурумбетов удостоен почетных званий народного шаира Каракалпакии и народного певца Узбекистана. Награжден орденом "Знак почета".


ДАУТКОЛЬ*

На юг пойдешь — гора Крантау, на север — Нагалай**,
Пришел наш кочевой народ с надеждой в этот край,
Пытались рыбу мы ловить — ничтожным был улов,
К тому же гнал оттуда нас объездчик-негодяй.

Как людям мучиться пришлось из-за куска еды —
Нигде защиты не найти от гибельной нужды!
Пришел и я в тот мрачный год на озеро Даутколь,
Лишь песнь была отрадой мне в дни горестной беды.

Тоска пригнула нас к земле, и голод иссушил,
Вдоль мрачных берегов брели мы из последних сил,
Сперва надеялся народ, что пищу здесь найдет,
Но обманул ты нас, Даутколь,— лишь горе подарил!

Меж тем надвинулась зима, пришлось нам голодать —
Рогоза корешки сосать, куски коры глодать.
Боролся каждый за себя,— и чтоб лепешку спечь,
Золы горячей из костра спешил побольше взять.

В степи по снегу босиком, дрожа, шагали мы,
За жизнь цепляясь кое-как, изнемогали мы,
Таким жестоким голод был, что за мешок пшена
Красавиц — девушек своих — в пути меняли мы.

О    память, эту боль и скорбь навеки сохрани!
Напрасны были все мольбы — остались мы одни,
От жадных баев пользы нет, нигде спасенья нет,
Таким запомнил я Даутколь в те сумрачные дни.
___________
^{* Даутколь — озеро в Кегейлийском районе Каракалпакии.
** Нагалай — название озера.}


ТИЛЛАХАН

На шее блестели бусы, а грудь украшал хайкели*,
Твой стан, и лицо, и голос джигитов с ума свели,
Была ты звездой Аралбая*, была украшеньем земли,
Всех дев ты была красивей, прекрасная Тиллахан.

Под шелковым покрывалом, застенчива и мила,
Ты ласковый свет расточала сердечности и тепла,
На наших глазах росла ты, нам сверстницею была,
Казалось, ты всех счастливей, прекрасная Тиллахан.

Ходила ты в пестром платье, не ведала ты греха,
Мечтала Юсуфа встретить, как верная Зулейха,
Пылающим, юным сердцем ждала своего жениха,
Увы, оказалась надежда напрасною, Тиллахан!

В ноздре у тебя игриво блестел золотой аребек*,
Кто видел тебя хоть однажды, уже не забудет вовек,
Любуясь тобой, от волненья дышать не мог человек,—
Была твоя жизнь беспечной и ясною, Тиллахан.

Когда бы мне предложили продать хоть одну твою
прядь, Ее и за сотни туманов* не вздумал бы я отдать!
Ах, гордые птицы-брови — нет слов, чтобы их описать,
А кожа твоя казалась атласною, Тиллахан.

Бывало, на улицу выйдешь — джигитов бросает в жар,
Все пленниками становились твоих несравненных чар!
Женге* впереди шагала по имени Калбазар,
А следом плыла ты, потупясь, бесстрастная Тиллахан.

Но юность твоя погибла по воле злодея-отца:
Напрасно его ты просила и плакала без конца,—
За десять коров отборных, за кровного жеребца
Тебя богачу он отдал, несчастная Тиллахан.

Потом по обычаю сватам отправили сочный тось*,
Отца твоего мольбами разжалобить не удалось,
Пылала душа мечтами — теперь их забыть пришлось,
В слезах ты покорно сидела, безгласная Тиллахан...

Под кровлей немилого мужа живешь ты третьей женой,
Как вольная птица в клетке, ты стала худой, больной.
Что делать тебе остается? Бежать? Воротиться домой?
Тебя обмануло счастье, злосчастная Тиллахан!
____________
<sup>* Хайкели — женское нагрудное украшение.
* Аралбай — название каракалпакского селения.
* Аребек — серьга, продетая в ноздрю.
* Туман — старинная монета.
* Женге — сноха.
* Тось — грудинка.</sup>


РЫБАЧКА

Вечер. Солнце садится в волны.
Мгла разливается вдоль берегов.
А девушка хмурится недовольно:
Что-то неважный сегодня улов!
И не спеша повернуть к причалу,
В море открытом оставшись одна,
Хоть и порядком за день устала,
Опять налегает на весла она.
А лодка пляшет в пене прибоя,
Но верит девушка: только тех,
Кто не боится спорить с судьбою,
Ждет настоящий, большой успех!
Стирая пот со лба то и дело,
Вдаль устремив напряженный взор,
Плывет молодая рыбачка смело —
Прибою и ветру наперекор.
И вот уже в лодке от рыбы тесно,
Как по внезапному волшебству...
Дивлюсь на красавицу: где, интересно,
Училась рыбацкому мастерству?


ПЕРВАЯ ВОДА НА НОВОЙ ЗЕМЛЕ

Бежит, клокоча, по арыку вода,
Друзьям-поливальщикам много хлопот!
Веселых, пенистых волн орда
Кипит, шумит, торопясь вперед.
По новой земле поток разлился,
Зеркальною гладью поля блестят,
И сразу же птичий базар начался —
Откуда-то чайки стремглав летят.
У птиц настоящий праздник с утра,
Кричат восхищенно на все лады:
Унылая степь здесь была вчера,
Откуда ж сегодня столько воды?
Туда, где на поле вышли друзья,
По узкой меже осторожно иду,
На каждую струйку любуюсь я,
На каждую влажную борозду.
И словно впервые родной простор
Ео всей красоте предо мной встает,—
Как хлеб насущный, радует взор
Любой комочек, что воду пьет!
На землю и воду сейчас взгляни:
Как двое влюбленных, они слились,
В объятьях друг друга лежат они —
Свиданья желанного дождались.
И чтобы веселой змейке-воде
По полю добраться на самый край,
Как будто массирует спину земле —
Равняет борозду Аскарбай.
А рядом — от мужа не отстает
Веселая наша Давлен-келин,
Смеясь, кетменем все проворней бьет,
Опередила многих мужчин.
Воде проложили мы путь прямой,
Теперь поливальщикам труд большой!..
Не чуя усталости, шел я домой
С поющей, радостною душой.


АМУ-ДАРЬЯ

Ты — сокровищница наша, в ней — сады, поля, леса,
Всех пьянит твоя живая, ясноглазая краса,
Влагу щедро расточая, отражая небеса,
Целый край обогащая, бурно ты течешь, Дарья.

А вокруг — твои озера блещут шелком голубым,
Стали выжженные степи садом пышным, молодым,
Радостно цветут колхозы вдоль по берегам твоим,
Людям силу ты даруешь, к счастью их зовешь, Дарья.

Гуще и пышнее хлопок у твоих обильных вод,
И твоим дыханьем свежим наслаждается народ,
Утки, лебеди взлетают, плещут рыбы всех пород —
Сто богатств разнообразных людям ты даешь, Дарья!

Как сильны твои пороги — их сильнее в мире нет,
Как вкусны твои сазаны — их вкуснее в мире нет!
А воды твоей отведав, вдохновляется поэт,
Словно сладкий сок плодовый, вкус ее хорош, Дарья.

Ты поишь в степях колхозных всходы, травы и цветы,
Людям свежесть и прохладу в знойный полдень даришь ты,
Прогоняя все печали, пробуждая в нас мечты.
Бьешь ты в берег, будто плещешь в тысячи ладош, Дарья.

В нашу летопись живую, в наше новое житье
Золотыми письменами имя вписано твое:
Пробудила ты степное, вековое забытье,
Степь зелеными коврами ты покрыла сплошь, Дарья.

Не сочтешь лучистых капель — чистых жемчугов твоих,
Плодородьем знаменита почва берегов твоих,
И почти слоновья сила у больших сомов твоих,
Ни покоя, ни застоя ты не признаешь, Дарья.

В небеса кидая брызги, как из бурного котла,
Мчишься ты, крутясь и пенясь, непокорна, весела.
Ты не раз меняла русло, много бедствий принесла,
Но умнее люди стали,— нас не проведешь, Дарья!

Все преграды сокрушая, мощный твой поток течет
— Как борец, играя силой, пролагает путь вперед,
А когда ты выбегаешь на простор аральских вод,
На широкие объятья твой разлив похож, Дарья.

Зря тебя когда-то звали: сумасбродная Джейхун*,
Ты — источник изобилья, что всегда могуч и юн,
Край цветет, растут селенья — и, как сотни звонких струн,
Песню счастья и свободы людям ты поешь, Дарья!
__________
^{*    Джейхун — старинное название реки Аму-Дарьи, означающее в переводе "безумная", "бешеная".}


ПЛОД И ЛИСТЬЯ

На ветке плод созрел — большой, румяный плод,
Взглянул он с важностью да как ворчать начнет:
"Эй, листья глупые! Ну что вы зря шумите?
Мне дерзкий шепот ваш покоя не дает.

Вкуснее меда я, сочней день ото дня,
С каким почтением все смотрят на меня!
Да, я один таков! А вас хотя и много,
Что толку? —только шум, пустая болтовня!.."

"Конечно, сладок ты,— ему листва в ответ,—
Но поскромнее будь — вот добрый наш совет!
Мы людям тень даем,— а в знойный летний полдень
Отрадней ничего, поверь, на свете нет.

А главное, дружок, пора уразуметь:
Не мог бы ты без нас родиться и созреть,
На дереве сухом плоды не вырастают,
Мы жизнь тебе даем — и не бахвалься впредь!"

Так посрамлен был плод,— и к своему стыду
Посмешищем он стал с тех пор в родном саду...
Друзья, и среди нас еще людей немало
Подобных этому хвастливому плоду!

Переводы С. Северцева

• Назад
• Вперёд