Лапары (28)

1

Жду беседы.
К тебе еду,
мчусь, как на улаке,
словно, выхватив победу,
вырвался из драки.

Я измучился в разлуке,
а тебя нигде нет!
Но не связывай мне руки,
тих я, как младенец...

2

По камням Ангрена смело
нога не ступала.
Ростом мал я — не сумел я
одолеть дувала.

Под вечер увижу где-то,
как идешь к колодцу —
и до самого рассвета
больно сердце бьется.

З

Над водою куст миндальный.
Нов чапан и плотен.
Доберусь в аул твой дальний
разве что за полдень.

Перееду вашу речку,
выбежишь со смехом,
схватишь лошадь за уздечку:
«Бедный мой приехал...»

4

Мной не выпит и глоточек,
а вроде напился:
увидал я — твой платочек
на ветру забился...

Так отцу и не сказали —
вдруг откажет, гордый! —
хоть слова во рту дрожали,
клокотали в горле...

5

В Бухаре-то — минареты,
сосчитай, как выйдешь!
Голову заломит — света
белого не взвидишь.


Когда время его минет —
во прах не ложись ты:
тебя этот кураминед
не ценил при жизни.

6

В саду милой росли талы,
а теперь не стало.
Вдоль по улице, усталый,
пастух гонит стадо.

Пока можешь — живи, смейся,
развлекайся с милой.
Потом всё уступит место
савану с могилой.

7

В твоем маленьком ауле,
у подножья снежных гор,
сами ноги так шагнули —
привели к тебе во двор.

Мы — простые хандаляшки,
ты же — дыня, сладкий мяч.
Приюти нас, где послаще —
и за пазуху упрячь!

8

Ростом ты — верблюд казахский!
Бровь — чернее, чем казан.
Чем сперва ты показался —
тем себя не показал.

Две щеки — аллах всевышний! —
каждая почти с арбуз.
Зато сам — кислее вишни,
как попробуешь на вкус...

9


И опять со мной такое:
кажется, задень рука —
твое платьице тугое
разорвется до пупка!

Не сиди со мною рядом,
не подмигивай судьбе.
Всем во мне — душой, и взглядом,
и рукой — тянусь к тебе.

10

У узбека, говорю я,
всё уместится в арбу!..
Ты поехал, не горюя,
всё привез не на горбу.

Мне ж — письмишко из Ташкента...
Чем, скажи, воздам тебе?
Столько радости и света
ты доставил на арбе!

11

Пускай сторож неусыпен —
подойди и рядом сядь.
А уж яблок сам насыпет
старый яблоневый сад.

Ты не бойся здесь усесться —
не раскаешься потом.
И уж коль открыто сердце —
подыми с лица платок!

12

Я сказал, что ваши щеки —
два румяных хлебца.
Ах, ошибся я в расчете —
всё теперь не клеится...


Говорят мне ваши братья:
гложет вас обида.
Как же всё вернуть обратно,
к сердцу — как я выйду?..

13

Передай приветы наши,
чуть домчишь к отцу коня
и отец его привяжет
прямо в поле ячменя.

А меня-то выгнал: «Больше
здесь вовек не появись!»
И осталось, боже, боже,
только землю эту грызть...

14

Саженец у сая посадила,
полила горючею слезой.
Вымахал мой саженец на диво,
зашумел могучею листвой.

Далеко от горести до счастья,
а обратно — так подать рукой...
Вихорь неожиданный примчался,
погубил дубок мой дорогой!

15

Всё я испытала, кроме смерти,
сосчитать — так жизни выйдет две!
Горестей, что знала я на свете,
больше, чем волос на голове.

Отчего ж судьба моя такая,
что несчастья тянутся ко мне?..
От беды пешком я убегаю —
догоняет на лихом коне.

16


Над твоим дувалом крик вороний.
Выну я стрелу — ворону сбить.
Я при людях — словно посторонний.
Разве это грех — тебя любить?

Я ведь и не месяц и не солнце —
без конца смотреть на твой порог,
и не сай, что без конца несется,
оставаясь у твоих ворот.

17

Знаю, что и лжив ты, и порочен,
только я перед тобой слаба:
у кого еще такие очи
и такие сладкие слова?

Может, я б себя переломила,
только сердце ранено насквозь.
Я тебя бы проклинала, милый,
да ведь ночью нынче — ты мой гость...

18

Все сады у нас сгубило селем.
Мы идем за тутовой листвой.
Шелкопрядам стелем ее, стелем,
чтобы шелк выкармливали свой...

Некогда заплесть тугие пряди.
Мама, мама, нету больше сил!
Хоть бы сдохли эти шелкопряды —
из-за них и милый разлюбил.

19

Все сады сгубило нынче селем,
и цветы сгубило, и траву.
Песни я забыла и веселье —
только встречей будущей живу.


А как встречу — перехватит горло:
плох, хорош ли — уж такой мне дан!
В рубище — а держится так гордо,
словно сам провидец Сулейман...

20

Ты не стой, не жди часами случая,
чтобы проводить меня домой,
кос моих на пальцы не накручивай,
не клонись так жалко предо мной.

Ты не думай, вовсе я не гордая,
и свои не путаю следы,
попросту — сама люблю другого я,
попусту сгораю от любви.

21

Нрав ершистый я свой не пригладила —
что прошло, того не вороши! —
и развесила на перекладине
свои волосы в сорок аршин.

Никогда б я с тобой не поладила,
и не буду вовек за тобой...
Я б повесилась на перекладине,
если б стала твоею рабой!

22

Человек на углу показался.
Я стояла тихонько, как мышь.
Вдруг платок у него развязался —
и посыпался наземь кишмиш.

Наклонилась я было помочь ему —
не глядела, не подняла век.
Только слышу — стоит и хохочет он,
заливается человек!

23

Сколько дней дожди всё лили, лили,
уж пора бы кончиться, пройти.
Улица твоя — в размокшей глине,
до конца не хочется идти.

Засмеешься — и глаза как щелки!
И лицом похожа ты на мать...
В родинках сплошных у тебя щеки —
не отыщешь, где поцеловать.

24

На рассвете красит листья солнце.
Выбегаю, голову сломя.
На рассвете соловей проснется —
чем, скажи, я хуже соловья?

Если счастлив — все дела не к спеху:
подождет хозяйство и базар...
А Камбар уехал и приехал —
ни «прощай», ни «здравствуй» не сказал!

25

У меня есть ткацкий стан и прялка,
у меня есть кошка и амбар.
Завести бы мужа для порядка —
чем не муж, к примеру, Хашим-бай!

Он бы ласкою меня окутал —
прокормлюсь-то и своим трудом!
Крыша — есть, а вот над крышей купол
приобрел бы мой невзрачный дом!

26

Поднимусь-ка лучше я на крышу.
Не тяни — распорется подол!
И не трогай за косички, слышишь?..
А не то тумар мой упадет.

Что глядишь то жалостно, то косо?
Кое-что еще в запасе есть...
И не попрекай, что жидки косы —
это всё наделала болезнь!

27

Встал мой милый на дувал пахсовый,
месяц встал из зарослей джиды.
Этот вечер светлый нас поссорил:
не далась — боялась я беды!

Нынче он приди — была б согласна!..
Молодая, глупая была
и не ведала, что жизнь без ласки,
жизнь в разлуке — главная беда!..

28

Розу привязала я к запястью.
Сознаюсь, что ты мне мил, мой милый,
но в мужья не годен ты, к несчастью,
не такого у небес просила!

Не горюй, все в жизни утрясется,
снова где-то влюбишься вдали,
хоть в разлуке и пронзает сердце
всемогущая стрела Али...

Переводы А.Наумова

• Назад
• Вперёд