Рахмат Файзи. Свекровь (рассказ)

Рахмат Файзи (1918-1988)

СВЕКРОВЬ

Рассказ

Тетушка Сабри прямо с поля зашла в детский сад. Она каждый день заходит за внуком. И всегда здесь шум и веселье. Девочки укачивают «дочек» и поют колыбельные песни. Мальчишки оседлали коней и скачут в неизвестность. А вот толстый шалун прицепил к паровозу вагоны, везет их вдаль и сам пыхтит рядом.

Девочки прыгают через скакалку и, напрыгавшись вволю, берутся за мячи.
Тетушка Сабри видит все это ежедневно, и всю ее усталость как рукой снимает.
Она любпт ходить сюда и раз навсегда договорилась с невесткой, что забирать внука из сада будет она, бабушка.
Воспитательницы приветливо встречают ее, приглашают посидеть. Тетушка Сабри садится и счастливо улыбается.
- Тьфу, тьфу, чтоб не сглазить! Вот эта толстушка дочка Салтанатхон? Просто куколка, а сладкая какая! Дай бог здоровья. А наше детство...— Тетушка Сабри вздыхает.— Что мы видели? Кусок сухого хлеба, да и то не всегда. А кукол мы делали из тряпок. Каждый ребенок был лишним ртом в семье. Господи! Родила я своего стар-шенького, век не забуду. Мне же шестьдесят пять, а вспомню и сейчас плачу. Родила я его на рассвете. Бедная мама, всю ночь сидела около меня, она и приняла сына. Потом вскипятила самовар, налила мне чаю и достала из кармана кусочек пыльного сахара. Приберегла для меня. Свекровь вынесла две кукурузные лепешки. Мама, бедная, беспокоилась, меня нужно было накормить. Но говорить об этом она не решалась. А в доме у нас пусто. За день до родов я сама из остатков муки испекла кукурузные лепешки.
Я сильно ослабла. И тут пришел муж и принес что-то в беленьком мешочке. Отдал свекрови. Свекровь накинулась на него:
— Ага, для жены деньги нашлись, а я вчера попросила, так не было.
Муж молча вышел. А рассерженная свекровь принялась готовить мне жидкую затируху из пшеничной муки, которую где-то достал муж. Но разве я могла есть?— Тетушка Сабри вздохнула.— Вот так мы и жили.
— Ваша свекровь была такой жадной? — спросила молоденькая воспитательница.
— Тогда и мне так казалось. Она все время была недовольна, ворчала, всего боялась. Сейчас я сама свекровь и понимаю: нельзя было ее винить. Все из-за бедности. Вот у меня не одна, а три невестки. Младшенькая со мной живет. Разве я могу пожалеть для нее что-нибудь, дай бог ей здоровья. У нас все есть, и в голову не приходит жалеть. Засиделась я с вами, пора домой,— сказала тетушка Сабри.
Она позвала внука.
— Домой, да, бабушка?
— Скорее, сынок.— Она взяла Кабулджана за руку и вышла на улицу.
И вот идут они — бабушка и внук. Бабушка моложавая, румяная, а внук, крепенький, смуглый, бежит впереди. И вспомнила тетушка Сабри детство своего младшего сына — отца Кабулджана. Уж очень похож мальчик на отца.
...Тетушка Сабри с четырехлетним сыном на руках шла на первое собрание членов колхоза «Солнце Октября». Собрание закончилось поздно, на улицах темно, а ей во что бы то ни стало нужно попасть домой. Ребенок давно заснул у нее на плече, а тут пошел дождь. Она пошла быстрее и попала в арык. Ребенок заплакал. Тетушка Сабри быстро подняла его,— слава богу, ребенок не ушибся. Она успокоила его, и Сабирджан, снова засыпая, все показывал на ножку. Оказывается, в грязи потерялась одна калоша. Она долго искала ее в темноте, но так и не нашла. До своего кишлака тетушка Сабри добралась далеко за полночь.
А до рассвета свекровь не дала уснуть.
— Конечно,— кричала она,—ты не зарабатываешь, поэтому ничего не жалеешь, разбрасываешься. Шатаешься всюду, рада, что муж умер.
Тетушка Сабри проплакала тогда до самого утра.
Сейчас она вспоминала ту ночь и жалела свекровь. Да, бедность и горе делают человека жестоким. А потом... Потом она вступила в колхоз и растила своих мальчиков.
Теперь вот внучек такой же точно, как Сабирджан тогда.
— Кабулджан,— позвала она внука,— что тебе папа обещал привезти из Москвы?
— Велосипед. И еще... самолет.
Дома тетушка Сабри лишь успела переодеть внука, вошла тетушка Рисолат.
— Добро пожаловать, Рисолат, что-то давно вас не видно.
— Нездоровится,— пробурчала вечно недовольная Рисолат.
— А у врача были?
— Была, да ничего не нашел врач. Здорова, говорит. А мне кажется, сглазили меня.
— Не верю я сглазу.
— Что это вы так наряжаете внука, думаете, он вам мраморный памятник поставит? — перевела разговор на другое Рисолат.
Тетушка Сабри рассердилась.
— Поставит пли не поставит памятник, лишь бы был здоров. Проходите, садитесь,— добавила она.
Рисолат взобралась на широкую деревянную кровать посреди двора и уселась, а тетушка Сабри занялась самоваром.
Рисолат была женою брата покойного мужа тетушки Сабри. Не любила ее тетушка Сабри за болтливость и хвастовство.
Рисолат одевалась, словно молодая девушка, в яркие атласные платья, брови густо красила усмои и на руки надевала браслеты и кольца.
— А что это ваша Гульджахон всегда так поздно приходит?— спросила она тетушку Сабри, накрывавшую стол для гостьи.
— Да нет, не всегда. У нее нынче экзамены. Устает она. Да и шутка ли — механизатор и еще экзамены сдает.
— Экзамены?
— А вы не знали?
— Я думала, она на курсах.
— Нет. Заканчивает десятый класс. Теперь уже немножко осталось. Спасибо председателю, разрешил лишь присматривать за бригадой пока.
— Так ее сняли с бригадиров?
— Да нет, просто дали возможность сдать экзамены.
Тетушка Сабри заторопилась в кухню.
Спустились сумерки, и стало прохладнее. Тетушка Сабри зажгла свет во дворе и позвала внука.
— Гульджахон вернется поздно, давайте ужинать.
Тетушка Сабри подала плов и присела.
— Волнуюсь,— призналась она,— словно мне нужно сдавать экзамен.
— Да, повезло вам с невесткой,— сказала Рисолат,— а вот мне...
— А что вам, чем плоха ваша? Вежливая, хозяйка, красавица.
— Это так со стороны кажется, язык у нее поганый.
Я ведь знала вашу невестку еще девочкой. И зря вы ее ругаете, дорогая.
— Зря! Другая на моем месте давно бы сбежала от такой невестки, а я терплю, ради сына.
— Что опять случилось? — спросила тетушка Сабри.
— Позавчера утром поехала я в город. Невестка моей младшей сестры устраивала свадьбу. Ну и заночевала там. А вчера к вечеру возвращаюсь, моя невестка дуется. Я-то приехала усталая. Ну и расплакалась, пожаловалась сыну. А сын защищает ее. Обидно! Это она его ъаучила. Я начала плакать, собрались соседи. А Кара- мат, сестра тракториста, говорит мне: «Вы сами виноваты».
— Правильно, сами виноваты, Рисолат. Вы ведь моложе меня лет на восемь, а не работаете. Ну ладно, никто вас не заставляет. Так зачем же поднимать скандал и наговаривать на невестку? Вместо того, чтобы помочь ей по дому. Эх, Рисолат, Рисолат! Никак вы ничего не хотите понять.
Рисолат молчала.
— Вы извините,— продолжала тетушка Сабри,— но я люблю правду в глаза говорить. Ведь вы мне родственница, и я вовсе не хочу, чтобы над вами смеялись.
— Да,— задумчиво протянула Рисолат,— может быть, и правда, сама я виновата.
В калитку постучали. Тетушка Сабри бросилась открывать.
— Мамочка, дорогая, сдала,— закричала Гуль- джан и обняла тетушку Сабри,— На пятерку,— добавила она.
Тетушка Сабри тихонько вытерла слезы и заспешила к гостье.
1953

Перевод Н. Владимировой

• Назад
• Вперёд