Юрий Романов

Юрий Степанович Романов родился в г. Мичуринске, детские и юношеские годы провел в Ташкенте. После окончания средней школы учился в Рижском высшем военно-морском училище, служил на Балтийском флоте. Окончил факультет журналистики ТашГУ (НУУз). Работал в газете «Ташкентская правда», журналах «Экономика и жизнь», «Сельское хозяйство Узбекистана». Профессиональный журналист.
Печатался в «Литературной газете», журналах «Смена», «Звезда Востока», сборниках издательств «Колос», «Узбекистан». Член Союза журналистов Узбекистана.


Чайхана

Какое благо – плов с горохом!
А после плова – зеленый чай.
И чайхана, где не торопят,
Сиди хоть полчаса, хоть час.
И старики, как изваянья,
Несуетливы и легки.
И пиала как знак признанья,
В ладони дружеской руки.
Какое благо – плов с горохом!
А после плова – зеленый чай.
И слышу: «Пейте на здоровье.
Кок-чай полезнее врача».
– Рахмат, не так уж я недужен.
Но чаю все-таки попью,
Хоть врач покуда мне не нужен.
Я чаепитие люблю.
И не спеша, не обжигаясь,
Наполнив пиалу на треть,
И ничему не удивляясь,
Я буду слушать и смотреть.
И постигать я буду снова
Простую мудрость бытия
Весь мир засох бы, право слово,
Когда бы не было питья.


Вторая родина

В краю, где реки,
Горы, грифы,
Сады, арыки, тополя
Невольно обретают рифмы –
Вторая родина моя.
И тут не только память сердца,
Как нагруженная арба, –
Здесь – моя юность,
друзья, работа и судьба.


В тени под старой урючиной

Когда урюковое зарево
Над старым городом встает,
Я начинаю как бы заново
Вести годам своим отсчет.
И все, что пройдено и прожито –
Биографический баланс –
Незабываемое прошлое,
Не уходящее в запас.
И то, что было или не было,
И незаметно, и на виду,
Я из формата черно-белого
В формат 3D переведу.
И взвешу самой точной мерою,
И оценю по существу,
И может, что-то еще сделаю,
Ради чего теперь живу.

Взгляд

Был этот взгляд, как озарение,
Как вспышка молнии в окне.
Как луч внезапного прозрения,
В тот миг открывшегося мне.
И я, как будто зачарованный,
Еще совсем не зная вас,
Стоял, беспомощно прикованный
К шальным зарницам ваших глаз.
И было тихо и торжественно
В моей разверзшейся груди.
Туда, как в храм, входила женщина,
И я молил ее – входи.


Старик

В степи гроза.
A в кишлаке затишье.
Серпом свернувшись,
В небе месяц спит.
И описав дугу над самой крышей,
Фонтаном брызг рассыпался болид.
Деревья задыхаются от зноя,
К сухим арыкам ветви опустив,
И воздух пахнет жженою сосною,
Хоть соснам здесь не принято расти.
Старик, седой как лунь, белобородый,
Сорвал травинку, пальцами размял.
«Ай-ай-ай-яй, совсем яман* погода! –
Подумал беспокойный аксакал. –
Пускай бы ветер из своей отары
Хотя бы пару туч сюда пригнал».
Подняв глаза, с надеждой смотрит старый
На Млечный путь – небесный перевал.

____________
* Яман (ёмон) – в переводе с узбекского – плохой.

* * *

Заткан золотом звезд
Небосвод голубой.
Сколько лет, сколько верст
Между мной и тобой.
Сколько белых снегов
И унылых дождей.
И неверных шагов
И ушедших друзей.
Сколько славных дорог
И невзятых вершин.
И досады, что мог,
Да не все совершил.


Сокровенное

Деревья сохраняют семена,
Потомству дарят свет земные существа.
И сокровенный звук хранит струна,
К которой прикасался Страдивари.

• Назад
• Вперёд