Михаил Кагарлицкий (1957)

Родился в 1957 г. в городе Ташкенте (Узбекистан). Образование высшее, историк. Печататься начал с 1985 года в «Комсомольце Узбекистана». Участник Совещания молодых писателей в Дурмене (1987 год). Был лауреатом республиканского конкурса молодых писателей Узбекистана.  
Повести и рассказы публиковались в журналах «Юность», «Звезда Востока», «Смена», «Вокруг света», «Студенческий меридиан», «Уральский следопыт», в альманахе «Молодость», в сборниках рассказов «Операция «Биомен», «Подари мне сказку».
Переводились на узбекский, украинский, польский, идиш.
Автор книг «Дело принципа» (1989), «Чужой цвет» (1992), «Век спустя» (1996).

ИСПОВЕДЬ ДОН КИХОТА

Мой облик давно зарекламлен толпой -
Какая меня не касалась рука.
Сервантес бестактно шутил надо мной,
Надеясь на годы, - сошло на века.

Я притча безумству на всех языках.
Меня то возносят, то топят в грязи,
Не правда ли, странно: и шут - и монарх,
А глупая слава трубит впереди.

Я рыцарь, я лезу на пику и нож
И с мельницей, вот ведь потеха, дерусь.
Но, видно, потомки, приятно вам все ж
Безумство мое среди ваших безумств…


* * *

Глаза у стариков бездонны, как пространство,
Их тусклый полублеск, как свет иных миров,
В себя вмещает он немыслимое братство
Событий и людей, мгновений и годов.
Глаза у стариков, как истины немые,
Которым не грозят ни слава и ни страх.
И вечности туман уже застыл над ними,
Как всадник, что на миг поднялся в стременах.
Всмотритесь в их глаза, пока еще не поздно,
Пока еще часы стучат у их дверей.
Поймете, может быть, что все на свете просто.
Так просто, что порой не может быть сложней...


МЕЛОДИЯ ДОМСКОГО

Зима. Собор. Орган.
Всезнающие звуки.
А город погружен в спокойный снегопад.
Он был проездом там,
Он больше там не будет,
И все его слова и мысли – невпопад.

Когда-нибудь потом
Об этом он услышит,
Но, несмотря на все, сумеет промолчать.
Пусть во дворе весна,
И расцветают вишни -
Мелодиям Зимы в его душе звучать.

А утром - новый день.
А завтра - новый месяц.
Уже и год другой, и век на смену скор.
Но где-то все равно
Какой-то странной песней -
Спокойный снегопад. Зима. Орган. Собор.


ВИРТУАЛЬНОЕ ПИСЬМО

Запоздалая осень в ночи покрывала разложит,
Ветерком прошуршит, мелким дождиком хлынет с небес,
Заморозки пройдут, след незримый оставив на коже,
В ожидании новых тревог или новых чудес.
Между нами пространство, заселенное множеством судеб.
Городов, магистралей, вокзалов гудящая ртуть.
Не грусти, и поверь - обязательно все еще будет,
Стоит только звезде прочертить предназначенный путь.
В странном мире забот, бесконечных надежд и терзаний,
Скорость так велика, что за нею теряется суть,
Вопреки очевидности и вопреки расстоянью,
Протяни мне ладошку, чтобы пальцы коснулись чуть-чуть...
Где обрывками фраз почтальон наши письма разносит,
И бродячий щенок, прижимается к стенке, скуля,
Запоздалая осень, почти загулявший матросик,
Неспособный прорваться на борт своего корабля.


* * *

Высветят тринадцать метров все прожектора,
На манеже протекает шумная игра.
Вот факиры, вот гимнасты, рядом конферанс,
Наверху канатоходец выверит баланс.
Будет вам и дрессировщик, с ним кудрявый лев,
И придаст энтузиазма стайка юных дев.
Если этого не хватит, - может не хватить! –
К вам придет шпагоглотатель – тут уж нечем крыть.
Все, что можно, вы найдете в нашем шапито,
И от скуки не умрете день или другой…
На а после скрип повозок, ржанье лошадей,
Не ответит на вопросы ни один жокей.
И растают в жаркой ночи чьи-то веера,
Цирк приехал, цирк уехал - кончилось вчера.
Только ветер завывает в шорохе гардин,
Палкой бьет по барабану пьяный Арлекин.


* * *

Жребий брошен. Солнце жжет.
По истерзанной дороге,
Прут остатки двух когорт,
Волоча больные ноги,
Задыхаясь от тоски,
От несбывшихся желаний,
Старики и сопляки,
Подуставшие от брани.
Там вдали, беспечный Рим
Обнадеженный напрасно,
Ждет триумфа от задир,
Разодетых в бело-красном.
Ждет трофеев и рабов,
Золота, наложниц юных,
Ну а более всего –
Подтверждения Фортуны.
Но не выйдет на поклон
Примипил во тьме зарытый,
И вздохнет центурион,
Прежде чем упасть на пику…


* * *

Лето бездарно, как белое днище джакузи,
Мне до него не дотронуться, пусть и хочу.
Шар биллиардный легко опускается в лузу,
Жертва готова воздать своему палачу.
На перекрестке миров, где гарцует сомненье,
Трудно найти очертания верных примет,
Просто отринув вериги печали и лени,
Следуй вперед, на маячащий в небе просвет.
Там, далеко, на еще необжитом пространстве,
В качестве первого приза на все времена,
Ждут нас надежда, любовь, доброта, постоянство,
Все то, к чему мы невольно стремились всегда…


НЕ ГРУСТИ

Ливень не остановить,
Брызжет прямо с небосвода,
Обещай мне не грустить
Даже в мерзкую погоду.
И когда в глазах печаль,
И скребут на сердце кошки,
Не спеши махать с плеча,
Все решая понемножку.
Не грусти, когда река,
Уходя от нас, мелеет,
Ставь всегда на игрока,
Что сдаваться не умеет.
Было «алеф», будет «бет»,
Это грамота простая,
В сладком привкусе побед,
Пораженья исчезают.
Ну а если не везет,
И опять сомнение гложет,
Недотепа-рифмоплет
Как-нибудь тебе поможет,
Пусть куражится судьба,
Голося в ночи тромбоном,
Даже горе не беда,
Если вместе мы с тобою.
Лик надежды промелькнет,
Среди завтрашних безделиц,
Не грусти – и все пройдет.
Обещаешь? Я надеюсь…


* * *

На дальних берегах, где тучные стада,
Где в небе облака похожи на барашков,
Медовая река, молочная вода,
Из завтрашнего дня впадает в день вчерашний.
Но нам не заглянуть за толстый циферблат,
И не предугадать разбега тонких стрелок.
Здесь солнце землю жжет, а там - грохочет град,
И не идет мотив на заданную тему…


* * *

Я боюсь неверных слов,
Я боюсь никчемных баек,
Безнадежных попрошаек
И пустых ночных дворов.
Я боюсь банальных фраз,
Мимолетных оскорблений,
То, что срочно и сейчас,
Не приемлет промедлений.
В толкотне рябого дня
На неведомой границе,
Тянут вожжи на меня
Без попытки примириться.
Не желают – ну и пусть,
Не махать же белым флагом,
Я, наверно, просто трус,
Даже если лезу в драку,
Даже если невтерпеж
И отстегивает гулко
Стук копыт, как стук калош
Из чужого переулка.
Я боюсь костров в ночи,
Безымянных полустанков,
Где не хочешь, а смолчишь,
Лишь бы быстро выйти в дамки,
Также предрассветных снов,
В них тоска лихая бьется,
Лик и скорбен, и суров,
И не надо, но проснешься.
Я боюсь в который раз
Своих собственных сомнений,
Чудотворства напоказ
И площадных откровений,
Да еще бросает в дрожь,
Кирпичом на дно колодца,
Что однажды ты уйдешь
И обратно не вернешься…

• Назад
• Вперёд