Шаудырбай Сеитов (1937)

В 1964 году вышла первая книжка Ш. Сеитова для детей "Свисток". Издательство «Каракалпакия» выпустило сборник его стихов "Где же ты, моя тропинка?".
Ш. Сеитов — автор цикла стихов "Говорит древний Хорезм", проникнутых раздумьями поэта о древнейшей цивилизации Востока, погибшей в результате завоевательских войн. Им написаны также две повести —    "Много было улетевших журавлей" и "Беглянка".
Ш. Сеитов учится на заочном отделении Литературного института имени М. Горького. Поэт переводит с русского и узбекского языка. В его переводе изданы отдельными книгами "Дети подземелья" В. Короленко, повесть "Сирота" С. Айни, а также поэма М. Лермонтова "Черкесы".


ЭХО

Пустая школа.
Те ж портреты в рамах,
И доски...
О былого торжество!
Здесь в классах,
как в тысячелетних храмах,
Хранится эхо детства моего.
Я к парте подошел,
но уместиться
За ней не смог.
Я посмотрел вокруг,
И детство,
словно хитрая лисица
Так близко подпустив, исчезло вдруг.
"Шаудербай!"—
Себя позвал я звонко,
И мне ответно
загудел весь класс.
Как непохож
на голосок ребенка
Теперешний
мужской,
веселый бас.
И вспомнился внезапно день далекий:
С холщевой сумкою
через плечо,
Шел мальчик
(я же сам!),
веселый, ловкий,
Что жил легко
и верил горячо.
Виденье детства
даль земная скрыла,
Я звал,
но безответны времена.
А в голосе моем
давно окрепла сила,
И новых песен грудь моя полна.
Хочу я,
чтоб везде стихи мои звенели,
Чтоб голос мой мужал,
но не был груб,
И чтоб от флейты,
слышной еле-еле,
Он поднялся
До тембра звучных труб.


СЛОВО ОТЦА

Я крепким и выносливым родился,
Хоть вольным детством и не насладился.
И я, как однолеток миллионы,
Прошел сквозь пламя, выйдя закаленным.

Я пас овец. Осталось и поныне
Тоскующее детство в той пустыне.
Сменив на штык пастушеский свой посох,
Пошел за счастьем я для братьев босых.

—    Давно ль — ты спросишь — было это дело
С тех пор полвека вихрем пролетело.
Хоть холод нам пришлось узнать и голод,
Но сердцем я еще и бодр, и молод.

От капель пота молодого тела,
Быть может, и земля помолодела,
И капли крови — был я ранен пулей,—
Быть может, в землю молодость вдохнули.

Таких, как я, в то время много было,—
Теперь в отчизне юной — наша сила.
Идем мы с мощным караваном жизни,
И жизнь моя вся отдана отчизне.

Далеко молодость моя осталась,
Но годы, мчась, не приближают старость —
Я каждый миг пережитого славлю,
Им в сердце вечный памятник поставлю.

У    каждого свой долг на этом свете,
И старец верит в заповеди эти:
И ты исполни долг свой до конца,
О сын, не знавший горестей отца.


НА ОЗЕРЕ

Ресницами тростник
Дрожит в закатный миг,
А озеро блестит верблюжьим глазом.
Уже не горячи
Вечерние лучи,
Зайдет светило — и погаснут разом.
Из-за прибрежных круч
Горит последний луч,
А я стою с двухстволкой наготове,
На лебедей смотрю,
Летящих на зарю,
Похожую в воде на море крови.
А стая лебедей
Все ниже, все смелей,
Расправив крылья, рассекает воздух,
И бьет, и бьет в обрыв
Взволнованный прилив,
И брызги рассыпаются, как звезды.
Стал угасать закат,
Лишь отблески горят
Над синей мглой задумчивой долины...
А лебеди ко мне
В озерной тишине
Плывут, как в лунных бликах балерины.
Была средь них одна
Особенно стройна,—
Но разве взять живьем ее сумею?
И поднял я ружье,
Прицелился в нее —
В крылатую, пленительную фею.
Так тихо все вокруг,
Что слышен сердца стук,
И плеск воды, и листьев сонный лепет.
О лебединый плач!
Я выстрелил, палач,
В прекрасную свою царицу-лебедь.
Не смог я красоту
Настигнуть на лету,—
Красавица взвилась и потонула в тучах...
На крылья обопрясь,
Лежит, скатившись в грязь,
Другая, вся в кровавых пятнах жгучих.
Не ту я подстрелил,
Которую любил,
А пала жертвою красавица другая...
Тоскуя и любя,
Напрасно жду тебя,
Твой горделивый взлет припоминая.


*    * *

Заря весь мир обрызгала вином,
Над озером, словно колдунья, ива,
Покинул ястреб на ветвях свой дом,
В цветах лужайка, как платок, красива.
Вобрав в себя весь мир в рассветный миг,
Роса блестит на лиственных узорах.
Перепелов звучит веселый крик,
И журавли отражены в озерах.
Цветы в саду влюбленны и чисты,
И словно молодые новоселы,
Летят, целуя свежие цветы,
Мохнатые, восторженные пчелы.
Недаром манит их цветочный мед,
Недаром их томит весенней жаждой,—
От поцелуев их на ветке каждой
Родится плод любви — румяный плод.


*    * *

Как бесприданница, земля бедна.
Лишь первый луч сверкнул на тихих волнах,
И в облачках еще заря бледна —
Но жаждет солнца пламенный подсолнух.
Полдневным зноем сожжена земля.
Вьюнок чуть жив на выгоревших склонах.
В тень с жаркого песка спешит змея.
Но жаждет солнца пламенный подсолнух.
День отпылал. Вечерний воздух чист,
Огни заката тонут в водах сонных,
И горизонт уже задумчив, мглист,
Но жаждет солнца яростный подсолнух.


МОЯ ДУША

Душа дороги шире столбовой,
Весь мир она легко вместит, все страны,
И отчий край с небесной синевой,
И звезды, и хребты, и океаны.

И если сердце ближнего болит,
Печалюсь я, душа мягка, как вата.
Но если бой — душа как монолит,
Непримиримая душа солдата.

В душе моей, вмещающей весь мир,
Бесчестному нет места, нет привета,—
"Ты умер для меня, хоть был мне мил",—
Другого не дождется он ответа.

Душа моя открыта для друзей,
Для них всегда — весь свет ее, вся сила,
Для верных солнечна вершина в ней,
Но в ней черна изменницы могила.


ЛЮБЛЮ

Весенний ветер радостен и молод
И отступает зимний лютый холод.
Умчались тучи, снова даль просторна,
Упали в землю золотые зерна.
Потоков вешних звонко рокотанье,
Гусей летящих гулко гоготанье.
"Пора!"— промолвит на заре дехканин
И разгорается работа в поле.
Потом, когда земля вся золотая,
И в небе плачут гуси, улетая,
Встав у ворот дехканин машет стае,
Ее прощальным словом провожая: —
Летите, гуси, весело и шумно,
Высокие под вами тают гумна,
Не бойтесь неминуемой разлуки,
Взгляните на озера, на излуки,
Туда, где вы птенцам весь мир открыли.
Окрепнут в перелете ваши крылья.
Я приходил к вам — помните вы это?
Тогда у вас господствовало лето.
Я говорил вам: "Плавайте, не труся,
Играйте, весело плескайтесь, гуси,
Вас не спугнет ни гром ружья, ни пламя,
Я гость ваш, гуси, я любуюсь вами.
Я жизнь люблю, я верный друг природе,
Пусть больше будет вас на небосводе,
Пусть ваши крики огласят просторы,
Пусть от птенцов белеют все озера.
Мне, как и вам, противен свист картечи.
Я мирный человек. До новой встречи!

Переводы В. Сикорского

• Назад
• Вперёд