София Файзиева (1940)

Файзиева София (Менесофия Ларченко). Родилась в 1940 году в Тульской области России. Окончила Казанский Государственный университет, филолог. Приехав в Ташкент в 1970 году, работала в системе народного образования, редактором в издательстве имени Г. Гуляма. Ныне заместитель председателя Совета по русской литературе Союза писателей Узбекистана. Является автором трех книг для детей (сказки и рассказы) и пяти поэтических сборников «На волне любви», «Спасибо, день!», «Нарисуем мир», «Прикована к звёздам», «Капля на ветру».

ЧАЙХАНА

Тополь зовёт нас в серебряный мир, —
Чайхана от души угоняет.
Рядом растёт лопоухий инжир,
Ароматный свой дух источая.

Трогает исповедь чистой травы,
Покаяния белой сирени.
Светятся камешки пёстрой тропы,
И от яблонь легли полутени.

Запах душицы и мяты настой,
Звон пиал, птичьи трели - приятны.
Добрый чайханщик с седой бородой,
Его жесты и взгляды понятны.

За дастарханом звучит: «Ассалом!»
Старики говорит с небесами.
С блеском иават, благодушный приём, -
Виноградные лозы свисают...

Чай пьюг целебный, чуть горький на вкус,
Хочешь - чёрный, зелёный - не жалко.
Подан с дымком плов, - лепёшечный хруст, -
Здесь уютно гостям и не жарко.

День отгорел, как тандыр остывал.
И с закатом прощались деревья,
Тихо с арыком шепталась листва,
Что похоже на благодаренье.


ПИК ЛЕТА

Воды, как подаянья, ждут деревья.
И сонные кусты - им бы фонтан!
Безветрие. Акация смиренна, -
Как хочется попить её цветам!

Фонтан включился - водопад летящий,
И всё живое задышало вмиг.
И взрослые, и дети в брызгах счастья.
Творцу - спасибо за такой родник!

Перед глазами все щедроты лета:
- Арбузы, груши, персик, виноград, -
Все на арбе - и краше нет кареты.
- Ну, разбирай, сластёна-детвора!

Ярчайший полдень, голоса, улыбки,
И арбакеш в расшитом чапане.
И ослик шевелит ушами прытко
Под музыку фонтана - в радость мне.

Рисую я улыбчивые лица.
И взбитые как пенки - облака.
И дождь цветной, похожий на Жар-птицу,
И пилотаж ажурного листка.

Оранжевой пыльцой покрылись травы, -
Ковёр! Вот постоять бы босиком!
И пишется картина не для славы,
По зову сердца, искренне, легко.

Пик лета я рисую и довольна.
Все прелести, конечно, не объять.
Для солнца золотого есть раздолье,
На каждой пяди - благости печать.

* * *

Нам родина не зря судьбой даётся,
И возвращаемся из странствий к ней -
В уют и бытие, где блики солнца
Скользят по шёлку трав в голубизне.

Струится шёпот материнских яблонь,
Сирень проснулась на углу двора.
Не верьте, что сердца влюблённых зябнут,
С любовью первой встретиться пора.

Взлетим. Нас ждёт хранитель-ангел милый,
Где всплеск реки и щедрый аромат.
Где сочный плод придаст нам божью силу
И память всколыхнёт, как листопад.

И божий луч мы ощутим нежнее,
В колосьях - зёрна хлеба, звёздность грёз...
И чувства милосердней и сильнее -
На родине тепло. И всё сбылось!


ГОЛОС ИЗ ДЕТСТВА

Я услышала вдруг голос чистый - из детства.
Материнский. И нет ни души по соседству.
Я помчалась. Ищу сгоряча мамин след.
Как магнит вдалеке, манит ласковый свет.

Колосковая нега на поле пшеничном,
Васильки танцевали под ветром ритмично.
Растворилось полсолнца средь зёрен живых,
Заискрился ручей из пушинок цветных.

Каждой травке хочу поклониться, как в детстве,
Откликается мне родниковое сердце.
И акации ряд уж давно меня ждёт.
Птичьи гнёзда полны - не просрочен полёт.

Не спеша говорила я с клёном старейшим,
Он с пелёнок мой друг и учитель мудрейший.
Жив-здоров! Жжёт обрубок-плечо. Постарел.
Сколько в жизни огня и грозы одолел?

В каждом сгибе его есть мольба в поднебесье:
«Всё живое - живите и радуйтесь вместе!
В свисте птиц, а не пуль, млеть бы всем деревам
Не бродила бы тень той войны по полям!»

Рядом тропка неровная - к балке песчаной,
Вновь послышался голос из детства - печальный.
Сердце замерло. Только бы мне не упасть.
Память с горечью. Глубже её и печать.

Всей душою прошу: «Мама, выйди навстречу!
За все шалости я пред тобою отвечу!»
А в ответ - тишина. Вижу я - вдалеке
Белоснежный платок развернулся в руке...


ТВОЯ КАРТИНА

Р. Каримуллину

Твоя картина - островок желаний,
Окно в мир тайны, божества начал.
Там радости цветки не отпылали...
Горит душа кувшинкой по ночам.

В струенье утра - миг благодаренья.
Берёзки утончённые юны, -
Волненья в кронах: не сдержать паренья.
Все до единой влюблены они.

Стремленье ввысь, под ветром не согнуться,
Росой умыться, сохранить свой блеск, -
С землёю нити святы - не порвутся,
В берёзках вера и надежда есть.

Вернуться бы на островок мечтаний,
Вдохнуть среди берёзок аромат.
Обнять бы маму, окружить цветами,
Отец любимый тоже был бы рад.

Спасибо, друг, за гамму откровенья,
Калейдоскоп рассветной пестроты.
Дышу, горю минутой вдохновенья,
Чтобы постичь ступени красоты.

Запёчатлённый вдох, рожденье света -
И синь и зелень, рядом - белизна, -
Пик мастерства и доброты при этом...
Смотрю - и глубже хочется всё знать.

Твоя картина - дань любви извечной,
Смотреть, не насмотреться на неё.
Такая жажда нежности сердечной,
Где каждый штрих - мгновенья торжество.


ОТРАЗИ СЕРДЦЕМ СВЕТ

Ведь не зря говорят: краткость, мудрость в цене.
Словеса хуже ржавой подковы.
Пустота не нужна ни тебе и ни мне,
Серебристою каплей пусть слово
Зазвучит в этот миг родниковый.
Нет - безликим строкам, повтореньям взахлёб,
Где риторика - пафос никчёмный.
Гениальность нужна, чтоб сказать себе: стоп!
Отрази сердцем свет потаённый,
Стань былинкою неомрачённой!
Свежесть ценится фраз. Чёткость - образа стать.
Как душа всей влюблённостью просит.
Не потоком мутнейшей воды удивлять,
А цветущей фиалкой средь сосен,
Или полем из звонких колосьев.
В этот миг сочетается жар и озноб,
Отчуждения и покаяния.
И в шуршании трав есть таинственный зов,
Сверхсмущенья, так и признания -
Словно родственных душ узнавания.
Пустословию - нет, белый лист пожалей!
Верь, щедроты вселенского терема,
Кладовые добра с предрассветных полей
И тропа к роднику не потеряна...
Будь ключом заповедного времени!
Словно скульптор, отбрось всё, что лишнее - прочь,
И оставь осветлённое-лучшее,
Зазеркальем святым грянет звёздная ночь,
Буйство света разяще-могучее...
Стань строкой, если Богом поручено!..

* * *

Раскрылился закат по-фазаньи,
Широтою своей несказанной,
На полнеба объятья - размах, -
Вдохновенье дарил просто так.

Распахнулась картина - живая,
Кисть художника — огневая.
Гамму страсти-палитры не жаль, -
Храм из нежности сооружал.

Здесь поэзией, музыкой брызжет:
И земной, и небесною жизнью.
Благодарна душа за дары, -
Сказки мастера ярко-щедры.

Облака розовели над полем,
Я - пушинка и этим довольна.
С добротою творит красота.
О любви говорили уста.

И трава на пригорке, как веер.
Напоён воздух - сладкий, как клевер.
Улыбался закат, не устал.
Есть божественная высота!


ПАМЯТЬ - ВСАДНИК

Перед жизнью мой долг не оплачен.
Перед матерью в вечном долгу.
Потому-то душа моя плачет,
Приголубить её не смогу.

Лишь во сне маме руки целую,
И в глазах, отражаясь, молюсь.
Разве можно забыть дорогую
Эту сказку, в ней радость и грусть.

Память - всадник уверенно мчится
Сквозь огонь жгучий лунных колец,
Выше туч дождей вереницы -
В мамин сад. Не устанет гонец.

Нежных слов не дописано в письмах -
Столько гор на планете и рек, -
Вдохновенья, восторга, лиризма,
Недосказанных чувств на заре.

Память - всадник размеренней ветра
Пронесётся в заоблачный край.
В мамин сад окунусь - в мир соцветий,
В лепестковую гамму с утра.

Нет преграды для музы, известно.
Раскрыляйся, поэму твори!
В струнах яблони прячется песня,
Мамин голос душа повторит...

ПАМЯТЬ

Мама ждет отца с войны, и настежь двери,
Руки к небу тянутся с мольбой о тишине.
Звезды вспыхивают, к счастью – есть поверье.
Снится сон, как вспышка грозовая, мне.
Успокойся, мама, выпей чай цветочный!
Мчусь, как лань из чащи, с трепетом борясь.
Снова вспомним май и папин поезд ночью…
Музыка из детства прозвучит не раз.
Угощение я помню – пряник тульский к чаю,
Самовара радость длится без конца.
Только в папиных глазах слезинку замечаю,
Хоть улыбка не сходила с бритого лица.
Те картины вспоминая, снова я рисую,
Штрих на холст ложится в память о родных.
Дуб ветвями вверх – за мир он голосует –
Не сотрется в памяти тот миг.


В ДЕНЬ ПОБЕДЫ

Откуда у земли это терпенье,
Как вынесла гул канонады, дым,
В миг ярости войны, крушенья…
Горело все, мир выглядел пустым.
В золе остались город, школа,
И враг беснуется, злу нет границ,
Младенцы, мамы ждут в неволе
Спасенья среди горя верениц.
Земля забыть не может стоны,
Еще горчит июньский тот рассвет,
Все в памяти, нас миллионы,
Мы – матери, войне ответим – нет!
Мы сыновей своих растили
Для мира, для труда, не для войны.
Дай бог, земле набраться силы,
Все раны затянуть, дай тишины!
Победе много лет… святая дата,
Земля священная затихла вмиг…
Мы вспомним каждого солдата,
Благодарим и мертвых, и живых!
И неизвестных, безымянных,
Всех братьев, сыновей, отцов, сестер…
Победный марш звучит, как главный,
Для всей земли – от поля и до гор,
Чтоб ангел доброты желанной
Над всеми нами крылья распростер…


***

День Победы – и слезы, и песни,
Ожидание чуда… детей –
Хлеб появится… нет, не древесный…
Настоящий! – слух всех облетел.
Мама стол накрывала на праздник,
Дед по карточкам хлеб получил –
Самый вкусный, сытнее гораздо,
Греет, будто от солнца лучи…
День Победы – и музыку слышим,
Дед смеется – танцуй босиком…
И от радости небо повыше,
Детвора собралась за столом…
– Эй, малышка, совсем несмышленыш,
Ну, зачем рвешь подряд все цветы?
– Очень нужно, на речку ты сводишь,
Окунусь, мне б скорей подрасти.
И отца я с букетом встречу –
До ворот добегу, не споткнусь.
Ты не плачь, мама, будет легче,
Не оставим тебя мы одну.


В ПАРТИЗАНСКОМ ЛЕСУ

В морозный день впряглась девчонка в сани,
А валенки отцовы на ногах…
Печально ей, – везет больную маму,
И слышно, как лютует страшный враг.
Осталась черная в дыму деревня,
Стреляют немцы там – недалеко,
Как деды, молчаливые деревья,
И снег стеной беде наперекор…
Морозные тропинки леса, словно
Раскрученные старые бинты…
Остановилась дочь, уж сутки ровно –
Ни крошки хлеба, снег вместо воды.
Знобит девчонку, зябко, страшно в чаще,
Звенят кусты, как будто из стекла,
И мама бредит, ловит снег летящий,
Как ртуть тяжелая, слеза стекла…
На маму воспаленными глазами
Она глядит, согреться бы слегка,
Мечтала выйти ночью к партизанам,
У них костер зажжен наверняка.
Желанье сбудется, пока не знает,
Что расстается с детскою порой,
Ей суждено проститься с милой мамой,
Два года в медсанбате быть сестрой…
Придет Победа – радость устремится
К той девочке – красавицей ей стать,
Поверив в чудо, воду из криницы
Вновь понесет с грустинкой на устах,
Лесной тропой пойдет, не побоится
Из звонких ведер солнце расплескать
На травы, как на чистые страницы…
И встретит здесь – в лесу… живую мать…


***

В долгу перед всевышнею любовью,
Склоняюсь перед мужеством сыновним.
Молюсь, прошу я: – прочь уйди, тоска!
Дай бог мне время – сына приласкать!
Я верю, что настанет это утро –
Муку просею, нос чуть-чуть припудрю.
И стол накрою – на «три хрусталя»,
Как в ресторане – торт и трюфеля.
Все приготовлю, что любил он с детства,
И плов узбекский, чтобы смог согреться.
Зеленый чай с райхоном заварю.
– Ну, где ты? – я с надеждой повторю.
Среди подруг живет одно поверье,
Что колеус цветет на счастье, верю.
Я чувствую, что встреча так близка.
Расплавится, как воск, моя тоска.


***

Мой колеус не зря цветет, горит,
И алых лепестков фонтан – к удаче.
Мой сын с войны вернулся до зари,
Живой, не ранен, почему я плачу?
Разлука и бессонье позади,
И сын со мною говорит с улыбкой.
И музыка рождается в груди –
Струна не рвется на поющей скрипке.
Мелодия струится, как ручей,
И радость стала для меня целебней,
Рука в ладони сына горячей…
От сердца говорю: – спасибо, небо!
Смотрю на сына, слышу его речь,
Как солнцем, словом нежным восхищаюсь.
Хочу я счастье в памяти сберечь
И Храм в душе с зажженными свечами.
За пламя встречи, за нетленный миг,
За все, что предначертано мне Богом,
Спасибо всем! – скажу пред людьми.
С молитвой выйду к звездному порогу.


В ПОДМОСКОВЬЕ

Вот, и родина! Я – в Подмосковье,
Зеленый дол, птичий грай сохранен,
Голос друга услышала снова,
Он позвал, словно в трепетный сон!
Вспомним детство, мой добрый ровесник,
Мы – дети грозной, голодной поры.
Слезы… нет, мы не плакали, честно,
Нас выручали лесные дары.
Скрипнул дуб – зашуршал, ведь не молод…
Словно желал рассказать о своем…
Можно ль это забыть и тот голод,
Хотелось хлеба и ночью, и днем.
Разве сердце бывает из камня,
Такое Зло учинил лютый враг,
Хлеба не было, в поле искали
Гнилые клубни – песок на зубах.
Друг, скажи, мой учитель живой ли?
Размыты горечью тропы – глухи.
Много жизней сгорело в неволе,
Земля больна от войн, от стихий.
Мой учитель, назначьте мне встречу!
Воронки… помните след от войны?
Заровнялись, цветет в поле гречка…
Природа жаждет тепла, тишины.


У БРАТСКИХ МОГИЛ

Я слушаю робко дыханье
Притихшей травы и ветвей,
Шаги матерей не стихают
У светлых могил сыновей.
И ветер седой замирает,
У мраморных плит тишина,
Молчанье хранят ветераны,
И не звенят ордена.
Я – воина мать, слез не скрою,
Запомню бойцов имена,
Как в бронзе поднялись герои,
В бетоне застыла война.


У ОБЕЛИСКА

Не помню я другие лица,
Но лишь запомнилось одно,
Мне показалось очень близким
То материнское лицо.
Глаза с косинкой, как у птицы,
Рука, дрожащая у рта.
И снова мать к земле склонится,
Чтобы о сыне помечтать.
Седая прядь на лбу, как пепел,
Лицо исчеркано войной.
Ей слышится сыновний трепет,
И кажется, что он живой.
К ее щекам прижался… алый
Цветок, как детская щека.
Над матерью скорбящей тают
В седых разводах облака.
Ей вспомнился тревожный голос,
Который огорошил всех:
«Фашисты занимают школу,
Уже стреляют на шоссе!
Ну, мама, мамочка, поверь мне,
Не плачь, запомни, я вернусь!»
Так ночью лютой у деревни
Прервался родниковый пульс.
А сын с отрядом партизанским
Взрывал составы, стал седым.
Он, окруженный сворой адской,
Последней пули господин.
Не для него ли пели птицы,
Объятья крепли у берез?
Но вышло так – распорядиться –
В себя же выстрелить пришлось…
И вот бойцом остался – строго
Глядит из камня столько лет
На Землю, солнечные строки,
На вербу – с горечью букет.
Они на пламенном квадрате –
И мать, и сын в прощальный час…
Земля, зачем бедой объята,
Опять слезами обожглась?


МАТЕРИНСКИЙ ПЛАТОК

Задумчива ты, одинока,
В глазах затаилась печаль.
Твой сын улетел, словно сокол,
И ты его ждешь каждый час.
Он там, на войне – за горами…
Осталось немного, поверь!
Вернется твой сын с орденами,
С утра распахни свою дверь!
И вышла она на крылечко,
Сняла с головы вдруг платок,
Где вышивка – алым – сердечко,
Пустила его на Восток.
И мать песню пела так нежно,
Соседи все вышли во двор.
Платок ее плыл – белоснежный –
С сердечком – в бескрайний простор.
И силой подхваченной свыше,
Летит тот платок не простой…
И дети, и взрослые слышат
Зов матери – голос святой.

• Назад
• Вперёд