Уйгун. Ранняя весна (пьеса)

Уйгун (1905-1990)

РАННЯЯ ВЕСНА

Пьеса

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА
КАМИЛОВ — секретарь райкома, 50 лет.
ДАДАБАЙ — председатель колхоза „Навбахор", 55 лет.
XАДИЧА — его жена, 45-лет.
БАХОР — их дочь, 24 лет.
КАДЫР — секретарь парткома колхоза, 30 лет.
УРМАН — бригадир, 35 лет.
МУЗАФФАР — бригадир, 60 лет.
ТАШМАТ — колхозник, 60 лет.
ФАТТИХОН — колхозница, 35 лет.
НУРМАТ — колхозник, инвалид, 25 лет.
КУЛДАШ — колхозник, 75 лет.
ХАКИМДЖАН — секретарь правления колхоза, 30 лет.
МАМАДЖАН — завхоз, 35 лет.
СУЛЕЙМАН — экспедитор, 32 года.
КАЛАНДАРОВ — инструктор Райзо, 40 лет.
XАМРА — техсекретарь райкома, 20 лет.
XАЛБАЙ — колхозник, 45 лет.
Действие происходит в одном из колхозов Ферганской области
в послевоенные годы, в течение одного месяца — января.


КАРТИНА ПЕРВАЯ

Хорошо обставленная комната в новом доме. предсе-дателя колхоза Дадабая. Большой стол, диван, стулья, радиоприемник. На полу ковры и стеганые одеяла — подстилки. В переднем углу сандал, покрытый одеялом и скатертью. Три двери: налево — в кухню, прямо—во двор, направо — во внутренние комнаты. С правой стороны — окна. При поднятии занавеса в комнате Дадабай. Он сидит за сандалом, занят починкой часов.
ДАДАБАЙ
(напевает)
Вишневый цветок не будет цветком,
Прицепишь, не удержится у виска...
Чужая подружка не будет твоей,
Ни минутки не будет с тобой...
Хо... подружки мои... Во... подружки мои.
(Трясет часы и слушает, приложив к уху. Опять трясет и опять слушает.)
Нет, не идут!
Из внутренних комнат выходит, с миской в руках, Хадича: направляется в кухню.
Дадабай останавливает ее.
Эй, жена, постой! Оставь свою стряпню,
принеси мне золотые часы!
(Те часы, которые были у него в руках, небрежно бросает на диван.)
Хадича
(испуганно)
Ой! Испортятся!
ДАДАБАЙ
(махнув рукой)
Уже испорчены.
ХАДИЧА
(ставит миску на стол, подходит к дивану, берет часы, осматривает)
Жалко! Хорошие были часы!
ДАДАБАЙ
Когда были исправными.
ХАДИЧА
Зачем же вы все время их ковыряете?
ДАДАБАЙ
Часы мои, сам ломаю, сам и чиню.
ХАДИЧА
Ломать-то вы мастер, а вот когда дело
доходит до починки... Не успела я
оглянуться, как вы испортили трое
часов, и ни одних не починили...
ДАДАБАЙ
Пусть портятся — куплю новые.
Ну-ну, иди, принеси другие!
ХАДИЧА
Э, полно! Ведь вы их сломаете тоже!
ДАДАБАЙ
Не перечь мне, принеси,
раз тебе старшие говорят!
ХАДИЧА
(сокрушенно)
Ох, боже ты мой!..
(Уходит во внутренние комнаты.)
ДАДАБАЙ
(оставшись один, не знает за что ему приняться. Слоняется по комнате, продолжает напевать):
Вишневый цветок не будет цветком,
Прицепишь, не удержится у виска...
Чужая подружка не будет твоей,
Ни минутки не побудет с тобой...
Хо... подружки мои... Во... подружки мои...
(Подходит к радиоприемнику, крутит регуляторы. Раздаются хрип и шипение.)
ХАДИЧА
(входит с часами в руке)
Часы уже испортили, теперь
очередь дошла до радиоприемника?
Эх, вы — мастер по ломке!
Дадабай перестает терзать радиоприемник.
Вот.
(Протягивает часы Дадабаю.)
ДАДАБАЙ
Идут?
(Слушает, приложив к уху.)
Да! Вот это часы! Первый сорт!
Завтра, когда поеду в район, прицеплю
для фасона! А ну-ка, принеси мне ордена!
ХАДИЧА
Э! Оставьте! Я и так запоздала с обедом.
(Захватив со стола миску, убегает в кухню.)
ДАДАБАЙ
(пытаясь остановить ее)
Эй, эй, жена!
ХАДИЧА
(на ходу)
Скажите дочери.
(Скрывается.)
ДАДАБАЙ
(вслед Хадиче)
Пожалуй, придется тебя еще разок проучить!
(Кричит)
Доченька! Эй, доченька моя! Хо, Ба-хор-ой!
БАХОР
(выходит из внутренних комнат с книгой в руке)
Ну, что вы хотите? Не даете спокойно почитать...
ДАДАБАЙ
Да зачем тебе читать, доченька?
Десять лет училась в кишлаке,
четыре — в городе... Хватит!
Нельзя же учиться без конца!
БАХОР
Разве ученью когда-нибудь бывает конец?
Учиться надо до самой смерти.
ДАДАБАЙ
А что ты читаешь? Что у
тебя за книга? Навои?
БАХОР
Нет, агрономия.
ДАДАБАЙ
А что сказано в этой книге по агрономии?
Небось, сказано, что хлопок надо сеять
вот так, а растить его вот эдак?
Эх, ты!.. Вместо того, чтобы мучить
себя и забивать себе голову книжной
премудростью, не проще ли спросить у
меня, как надо обращаться с хлопком!
БАХОР
(шутливо)
Представьте — не сообразила!
ДАДАБАЙ
Не смейся! Думаешь тот агроном,
который сочинил эту книгу, лучше
меня знает, что такое хлопок?
БАХОР
Об этом уж вы спросите у него... Зачем звали?
ДАДАБАЙ
Принеси мне мои ордена.
БАХОР
Для чего вам теперь понадобились ордена?
ДАДАБАЙ
Если говорю „принеси", значит нужны.
Захвати и медали!
Бахор молча уходит, Дадабай напевает:
Вишневый цветок не будет цветком,
Чужая подружка не будет твоей...
БАХОР
(возвращается. Кладет на стол ордена и медали. Иронически)
Вы чудесно поете! Вот уже целый
час вы не можете двинуться
дальше вишневого цветка!
ДАДАБАЙ
А дальше-то я и не знаю!
Оба смеются.
БАХОР
Будьте осторожны! Услышат ваше пение
какие-нибудь театралы, увезут с собой.
Что мы будем делать без вас?
ДАДАБАЙ
Вот, кстати! Покрути-ка ушко
радиоприемника, не передают ли,
случайно, какую-нибудь хорошую песню.
Бахор идет к радиоприемнику, настраивает его.
Голос из радиоприемника....
как добился высокого урожая хлопка стоцентнеровик Кадыржан Хакимов?.."
ДАДАБАЙ
(машет рукой)
Э, выключай! Надоело! Не интересно!
БАХОР
(выключив радио)
Не интересно? Вот почему, оказывается,
у нас все время такие низкие урожаи!
ДАДАБАЙ
(ворчливо)
Во всем виновата плохая погода.
И вообще, по хлопку я уже давно
закончил мое образование! Тридцать
лет учился, поля были для меня
тетрадью, а кетмень — карандашом.
(Показывает мозоли на руках.)
Вот, видишь мозоли? Они лучше
всякого диплома свидетельствуют
о моей агрономической грамотности!
БАХОР
Напрасно вы так говорите, отец...
Времена кетменя давно прошли!
Теперь нельзя надеяться только на свой
практический опыт. Наука о хлопководстве
и техника обработки хлопчатника теперь
далеко ушли вперед, и с каждым годом
они будут развиваться всебольше.
Плохо придется тому, кто отстанет.
Он может оказаться за бортом.
ДАДАБАЙ
Эге, я вижу —ты вернулась из города
довольно красноречивой! Но для того,
чтобы учить отца уму-разуму, тебе
самой надо поучиться еще лет двадцать!
БАХОР
Я-то буду учиться, а вот вы стали таким,
что на вас не действуют никакие слова!
Вы слишком зазнались, отец! У вас на
каждом шагу „я" да „я"! И нет у вас ни
уважения к науке, ни внимания ко всему новому!
ДАДАБАЙ
(смеется)
Да ведь я пошутил, доченька, пошутил.
Не обижайся, не сердись!
БАХОР
Трудно понять, когда вы шутите,
а когда говорите серьезно.
ДАДАБАЙ
Ну довольно, довольно! Мир! Посмотри-ка
лучше на эти ордена! Как они блестят!
Как сияют! Красота! Один... два... три...
четыре!.. Глядя на них, дочь моя, ты можешь
убедиться — в хлопководстве я кое-что смыслю.
Каждый из этих орденов — печать! Да-да,
печать славы! Вот, завтра, когда я отправлюсь
к новому секретарю райкома, я прицеплю их все
подряд! Пусть посмотрит, с кем имеет дело!
БАХОР
Он вызвал вас или вы сами собрались?
ДАДАБАЙ
Когда он недавно был у нас, он мне сказал:
приезжайте в райком, поговорим.
БАХОР
В таком случае отправляйтесь без орденов.
ДАДАБАЙ
(удивленно)
Почему?
БАХОР
Потому что он будет вас критиковать,
и вам придется краснеть.
ДАДАБАЙ
За то, что явился к нему с орденами?
БАХОР
Нет, за то, что у вас в колхозе неважные дела...
ДАДАБАЙ
(иронически)
Ах, вот как? Ну, в таком случае я
прицеплю не только ордена, но и медали.
Может быть, из уважения к ним секретарь
будет говорить со мною помягче.
БАХОР
Ордена и медали даются не для того,
чтобы ими прикрывать недостатки...
ДАДАБАЙ
Значит, по-твоему, правительство
ошиблось, наградив меня?
БАХОР
Нет, не ошиблось. В свое время вы работали
хорошо и наградили вас по заслугам.
ДАДАБАЙ
(гордо)
И еще будут награждать!
БАХОР
За какие заслуги?
ДАДАБАЙ
Да разве я не работаю?
БАХОР
То, что вы делаете в течение двух
последних лет — это не работа...
ДАДАБАЙ
А что же?
БАХОР
Это... это... простите меня...
это курам на смех, отец!
ДАДАБАЙ
(cepдитo)
Эй, дочка!..
БАХОР
(упрямо)
Да-да, курам на смех! Ведь наш колхоз,
каким был пять лет назад, таким и
остался! Старая баня, старый таз!
ДАДАБАЙ
Э, да ты стала слишком городской, дочка!
Видно, теперь кишлак тебе уже не по вкусу?!
БАХОР
Да, такой кишлак не по вкусу.
ДАДАБАЙ
Ничего, зато нам по вкусу. А ты можешь
отправляться обратно в свой город!
Входит Хадича с шумовкой в руке.
ХАДИЧА
Что с вами? Что за спор между отцом и
дочерью? Бахор, неужели ты не можешь
не перечить отцу? Где ты научилась
так разговаривать со старшими?!
Нечего сказать, хороши были учителя,
не сумевшие внушить тебе уважение к отцу!
БАХОР
Мама, прошу вас, не вмешивайтесь...
Вы же не понимаете...
ХАДИЧА
(прерывая Бахор)
Вот еще новости! Я не понимаю, отец
не понимает, да кто же понимает тебя?!
ДАДАБАЙ
Видишь жена, хорошо ли мы поступили,
отправив нашу дочь учиться в город?
ХАДИЧА
Ох, если бы я знала, что получится
из этого учения, я не отпустила бы
ее от себя ни на шаг! Подумать только,
после приезда Бахор никому нет покоя —
ни отцу, ни мне! Вы старые, а мы новые!
Вы темные, а мы образованные! Вы
несознательные, а мы сознательные!
Колхоз ваш плох, хлопок ваш плох!
Кишлак ваш плох! Разрушить старый
кишлак, построить новый!
ДАДАБАЙ
Ну довольно, затараторила!
Тебе только позволь открыть рот,
потом его уже не закроешь!
ХАДИЧА
Да разве все это неправда?!
(К Бахор.)
По-твоему выходит так: бухгалтер —
мошенник, завхоз — вор, экспедитор —
бежал из-под виселицы!
БАХОР
Да, и буду повторять без конца:
один — мошенник, другой — вор,
а третий, действительно,
бежал из-под виселицы. Почему вы
на самые важные места поставили
проходимцев? Неужели не нашли своих,—
честных и порядочных людей?!
ДАДАБАЙ
Честных! Порядочных! Да все
свои — завистники и склочники!
БАХОР
Неправда! Не стыдно ли вам
поддерживать воров и жуликов?
ХАДИЧА
Может быть, ты и своего
отца заодно назовешь вором?
ДАДАБАЙ
(Хадиче)
Э, перестань! Иди, а то сало
перегорит. Оставишь нас без обеда.
ХАДИЧА
Вот уж беда свалилась на наши головы!
Когда она жила в городе, нам не
приходилось слушать такие дерзкие речи!
(Уходит.)
БАХОР
(обиженно)
Если я вам в тягость, я могу уйти...
ДАДАБАЙ
Не обижайся, дочка. Твоя мать чуточку
погорячилась, но ты же знаешь ее, она
скоро остынет. Если говорить по правде,
тут никто не виноват —ни ты, ни мы.
Все дело в том, что ты слишком долго
жила в городе и отвыкла от кишлака.
Но это не беда...
Поживешь здесь и привыкнешь опять...
БАХОР
Лучше уж не привыкать к такому отсталому кишлаку!
ДАДАБАЙ
Э, доченька, ты не очень-то охаивай
наш кишлак. Ведь пока тебя не было здесь,
мы построили и школу, и баню, и электростанцию...
Телефон провели!
БАХОР
Мало! Всего этого мало, отец! Прошли
те времена, когда можно было гордиться
постройкой одной школы и бани.
ДАДАБАЙ
(насмешливо)
А тебе хочется, чтобы наш
кишлак был похож на город?
БАХОР
Конечно!
ДАДАБАЙ
(смеясь)
Разве когда-нибудь кишлак может
стать городом, доченька? Между
городом и кишлаком большая разница!
Недаром город называют городом,
а кишлак — кишлаком.
БАХОР
Разницы не должно быть! Вот увидишь,
настанет время и разница исчезнет!
ДАДАБАЙ
Ай-яй-яй, дочь моя, да ты, оказывается, фантазерка!
БАХОР
Нет, отец, это не фантазия! У нас
множество кишлаков уже превратились
в города. Разве ты не читал, не слыхал об этом?
ДАДАБАЙ
(после паузы)
Что ж, может быть, ты и права...
Может быть, и наш кишлак когда-нибудь
станет похожим на город... Но на это
потребуется много времени... сорок...
пятьдесят лет...
БАХОР
А это уж зависит от нас самих, отец.
ДАДАБАЙ
От нас самих?
БАХОР
Конечно. Если мы будем работать не
покладая рук — наш кишлак станет таким
же благоустроенным, как город... И
не через 40—50 лет, как ты думаешь,
а гораздо раньше — через три-четыре года!
ДАДАБАЙ
Гм. А что же для этого нужно,
по-твоему, сделать?
БАХОР
Что? Разрушить старый кишлак и по плану
построить новый — культурный, социалистический!
ДАДАБАЙ
(насмешливо)
Чудесно. Ну, что же, дочь моя,
разрушай и строй, мы не возражаем.
Кстати, вот и жених твой вернулся
с фронта. Ты горяча, а он еще горячее.
Вот вы вдвоем и спалите все вокруг!
БАХОР
Что не нужно спалим, что нужно сохраним.
ДАДАБАЙ
Ладно, делайте, как хотите, время ваше...
молодежное... Только об одном прошу...
БАХОР
О чем?
ДАДАБАЙ
Не срами, не позорь меня... Обо всех
недостатках, которые подметишь в нашем
колхозе, говори только мне. Не болтай
на улице с первыми встречными.
Тут больше врагов, чем друзей.
БАХОР
Знаю. Почти все колхозники вас не любят.
ДАДАБАЙ
Если не любят, то в этом виноваты
только вы! И ты, и Кадыр — вы оба
настраиваете народ против меня!
БАХОР
Отец!
ДАДАБАЙ
Да-да, настраиваете! Думаешь, я не
знаю, чем вы занимаетесь?! Я все знаю,
все вижу и слышу! И запомни, доченька,
запомни — только попробуй дурно
говорить обо мне — язык вырву!
Входит Хадича.
ХАДИЧА
Ох! Все еще спорите?!
Бахор молча уходит в свою комнату.
ДАДАБАЙ
Ну, жена, в самом деле похоже на
то, что с такой дочерью недолго и
до беды. Как видно, ты была права.
ХАДИЧА
Я?!
ДАДАБАЙ
Конечно! Ведь ты только что говорила...
ХАДИЧА
(перебивая его)
А вы не слушайте ее речи, не слушайте!
И не судите ее строго! Ведь она еще
девчонка, ей ничего не стоит сразу
вспыхнуть и загореться! Но зато и
отходит она быстро. Не успеет
свариться обед, как она уже
потухнет и станет совсем шелковой!
ДАДАБАЙ
На шелковую она что-то не похожа!
Говорят, она настраивает
колхозников против меня...
ХАДИЧА
Оставьте, пожалуйста! Дома Бахор
может болтать что угодно, но
настраивать колхозников против
родного отца! Нет, на это
наша дочь неспособна!
ДАДАБАЙ
А вот скоро будет отчетное собрание —
тогда ты и увидишь, способна она
на это или нет!
ХАДИЧА
Вздор! Вы стали чересчур мнительным!
Если кто-нибудь взглянет на вас
исподлобья или пройдет мимо, не
поздоровавшись, вам сразу же кажется,
что этот человек — ваш недруг. А
происходит это потому, что вы
сами чувствуете свою вину...
ДАДАБАЙ
(насмешливо)
Вот как? В чем же заключается моя вина?
ХАДИЧА
Да ведь наш колхоз по хлопководству
пошел назад! Разве это не ваша вина?
ДАДАБАЙ
Ты же знаешь, все дело в погоде.
ХАДИЧА
Э, оставьте!
Раньше вы не сваливали на погоду!
ДАДАБАЙ
Ну, ладно, иди вари свой обед!
Только того и недоставало, чтобы
и ты начала меня упрекать!
ХАДИЧА
Не нравится? Что и говорить, правду-то
выслушивать не всегда приятно!
(Уходит на кухню.)
ДАДАБАЙ
(раздраженно)
Правду!.. Правду!..
Все лезут ко мне со своей правдой!..
Даже моя собственная жена!..
Входит Кадыр.
КАДЫР
(на пороге)
Привет!Можно войти?
ДАДАБАЙ
А-а, фронтовик! Наконец-то явился!
Входи, входи! Ну, как, жив-здоров?
Доехал благополучно? Все в порядке?
КАДЫР
Благодарю... А как вы сами поживаете?
ДАДАБАЙ
Превосходно! А все-таки нехорошо,
Кадырджан, нехорошо! Что же это такое?
Уже три дня, как ты приехал, и не
показываешься! Не заходишь ни сюда,
ни в правление! Разве человек,
вернувшийся с фронта, имеет право
лежать дома? Или, может быть, ты
за что-нибудь обиделся на нас?
КАДЫР
(смеется)
Обиделся? Нет!
За что мне на вас обижаться?
А не приходил я потому, что у меня
все время дом полон гостей...
Одни приходят, другие уходят —и так
все три дня... Минутки не было, чтобы
выйти на улицу... Вы уж меня простите...
виноват...
ДАДАБАЙ
(смеясь)
Ладно, так и быть, прощаю! Садись,
рассказывай, как воевал? Сколько
фашистов отправил в тартарары?
КАДЫР
Воевал, кажется, неплохо, а
отправленных в тартарары фашистов не считал.
ДАДАБАЙ
Так, так, прекрасно!
Входит Бахор: при виде Кадыра улыбается радостно и смущенно.
БАХОР
Ах, здравствуйте, Кадыр!
КАДЫР
Здравствуйте, Бахор...
Они пожимают друг другу руки.
БАХОР
Как хорошо, что вы вернулись целым и невредимым!
КАДЫР
(улыбаясь)
Да, неплохо... А как вы себя чувствуете,
Бахор?.. Я так давно вас не видел...
БАХОР
Благодарю вас, я чувствую себя хорошо...
Очень хорошо.
Оба умолкают, не зная, как продолжить разговор.
ДАДАБАЙ
Что-то не клеится у вас разговор,
дети мои. Кажется, я здесь лишний...
(Накидывает шубу и в галошах на босую ногу уходит во двор.)
После ухода Дадабая Кадыр и Бахор чувствуют себя не столь стесненно. Бахор берет Кадыра за руки, усаживает на диван, садится рядом.
БАХОР
Вы здесь уже целых три дня и не зашли...
Почему? Или там, на фронте,
у вас окаменело сердце?
КАДЫР
Простите, Бахор, рвался к вам и не мог...
Нет от боя от гостей... Признаться, я все..
время надеялся, что вы... вы тоже зайдете к нам...
БАХОР
Если вы, мужчина, не пришли сами,
как же я могла придти к вам первой?
КАДЫР
Да, вы вправе обижаться на меня...
Я виноват... Простите...
(После паузы.)
Вы получали мои письма?
БАХОР
Да. А вы —мои?
КАДЫР
Я тоже получал... Спасибо за них, спасибо...
(Спохватившись.)
Да, ведь я должен вас поздравить!
Вы окончили сельхозинститут...
БАХОР
(улыбаясь)
И вернулась сюда агрономом.
ДАДАБАЙ
(входя)
Дети мои, на одну минуточку...
На дворе, оказывается, холодно...
Надо одеться потеплее...
Я пройду в эту комнату...
(Быстро проходит в соседнюю комнату.)
БАХОР
Уж вы привели бы себя, как
следует, в порядок, отец!
ДАДАБАЙ
Хорошо, доченька, хорошо.
Сейчас оденусь и обуюсь.
(Уходит.)
КАДЫР
Если я не ошибаюсь, вы мне писали,
что после окончания института
хотите остаться в аспирантуре?
БАХОР
Да, хотела, но потом раздумала...
КАДЫР
Почему?
БАХОР
Если каждый, кого колхоз посылает
учиться, останется в городе, когда
же в колхозе будут свои специалисты?
Ведь я училась для того, чтобы
приносить пользу здесь, в кишлаке.
Поэтому я и отказалась от аспирантуры...
КАДЫР
И правильно поступили... Насколько я
понимаю — здесь очень нужны толковые люди.
Ведь дела-то в колхозе идут неважно?
БАХОР
Да, к сожалению. Отстаем. Сильно отстаем.
КАДЫР
А почему, собственно?
БАХОР
(пожимая плечами)
Нет настоящего руководителя.
КАДЫР
А ваш отец? Ведь Дадабай отличный,
знающий свое дело председатель...
БАХОР
(грустно)
Он был им, Кадырджан, а теперь...
КАДЫР
Изменился?
БАХОР
Очень.
(Помолчав.)
Очень изменился, отстал...
Как я ни стараюсь направить его на
настоящий путь, ничего не получается. Упрям.
Самовлюблен. Все знает лучше всех. Никакие
слова и никакие доводы на него не действуют...
По-правде говоря, после разговоров с ним,
мне частенько приходится плакать...
КАДЫР
(очень ласково)
Ну-ну, не огорчайтесь, Бахор... Как-нибудь
общими усилиями мы наставим вашего отца на
истинный путь. Да и колхоз тоже поднимем.
БАХОР
Я очень, очень рассчитываю на вас,
Кадырджан. Да, между прочим, вы
можете меня поздравить еще раз...
КАДЫР
Всегда рад. А с чем?
БАХОР
Меня недавно приняли в кандидаты партии.
КАДЫР
(радостно)
Вот как?! Очень, очень рад!
Поздравляю от всей души!
(Крепко жмет ее руку.)
Из кухни выходит Хадича.
ХАДИЧА
Эй, отец!...
(Увидела сидящих на диване Кадыра и Бахор.)
Ох, боже мой!
КАДЫР
(поднимаясь)
Здравствуйте, тетя Хадича!
ХАДИЧА
Ах, вот какой гость у нас! Здравствуйте,
Кадырджан! Хорошо ли доехали?
Как чувствуете себя?
КАДЫР
Благодарю, тетя Хадыча. Превосходно !
ХАДИЧА
Воображаю, как рада вашему
возвращению ваша матушка!
КАДЫР
(смеется)
Ну, она сейчас на седьмом небе!
ХАДИЧА
Еще бы! Единственный сын вернулся
с войны целым и невредимым!
Это великая радость, великая!
Из соседней комнаты выходит разодетый Дадабай.
БАХОР
(смеется)
Ого, здорово вы нарядились!
ДАДАБАЙ
Ты же сама велела мне приодеться, доченька!
БАХОР
Но уж не так нарядно.
XАДИЧА
Как видно, ему захотелось показаться
Кадырджану во всем своем великолепии.
Все смеются.
ДАДАБАЙ
(смущенно)
Ну-ну, не болтай зря, готовь
скорее обед, я проголодался.
ХАДИЧА
Да ведь мы недавно завтракали!
Неужели уже проголодался?!
ДАДАБАЙ
Эх ты, недогадливая! Такой гость в доме!
Его надо попотчевать наславу! Ведь не
каждый день к нам с фронта возвращаются герои!
ХАДИЧА
(смущена в свою очередь)
Это дочь ваша виновата...
Она не сказала мне ни слова!
ДАДАБАЙ
Дочь твоя образованная, ученая.
(Насмешливо.)
Разве ей пристало думать о таких мелочах,
как еда, питье и тому подобное? Такие, как
она, вместо хлеба грызут гранит науки.
ХАДИЧА
(торопится на кухню)
Я сейчас, сейчас...
(Уходит.)
ДАДАБАЙ
Доченька, ты, наверное, уже договорилась
с Кадырджаном обо всем. Теперь моя очередь
толковать с ним, а ты иди, помоги матери.
Или, может быть, образованным девушкам
нельзя поручать что-нибудь делать?
БАХОР
Зачем столько иронии? Разве я отказываюсь
исполнять ваши поручения?
(Уходит на кухню.)
ДАДАБАЙ
(Кадыру, молодецки закручивая усы)
Ну-ка, дай я теперь погляжу на тебя, как следует.
(Рассматривает Кадыра.)
Молодец! Настоящий молодец!
(Деловито.)
Ордена имеются?
КАДЫР
(улыбается)
Имеются.
ДАДАБАЙ
Сколько?
КАДЫР
Немного, Три.
ДАДАБАЙ
А медали?
КАДЫР
И медали есть?
ДАДАБАЙ
Почему не-носишь?
КАДЫР
Придет время, будем носить.
ДАДАБАЙ
Придет время! Ты сейчас носи!
Пусть люди посмотрят, пусть узнают.
Кадыр улыбается, молчит.
А ты знаешь что, Кадырджан?
Ведь мы хотим тебя сделать парторгом.
Ты как, согласен?
КАДЫР
А Сабирджан?
ДАДАБАЙ
Сабирджан уехал на учебу и мы ломали
голову, кто мог бы занять его место...
А тебе такая работа подходит. В
комсомольской организации ты
здорово заворачивал делами!
КАДЫР
Прежнего секретаря райкома сняли
или он сам ушел?
ДАДАБАЙ
(не без досады)
Сняли.
КАДЫР
Значит, изрядно нагрешил?
ДАДАБАЙ
Кто его знает... Говорят, тянул район
назад. Не сумел, говорят, руководить
как следует, сошел с партийной линии...
Не знаю, правда ли все это...
КАДЫР
Должно быть, правда. Хорошего
человека ЦК с работы не снимет.
ДАДАБАЙ
Пожалуй, так. Ведь ЦК ничего не делает без проверки.
КАДЫР
Само собой.
ДАДАБАЙ
(вздохнув)
А все-таки жаль... Хороший был парень...
Мы с ним дружили, охотились вместе,
уток стреляли...
КАДЫР
А кто же теперь секретарем райкома?
ДАДАБАЙ
Камилов.
КАДЫР
Камилов. А как его имя?
ДАДАБАЙ
Кажется, Шадман...
КАДЫР
Чорт возьми! Шадман Камилов!
Вот это чудесно!
ДАДАБАЙ
До войны он был секретарем горкома в Маргелане.
КАДЫР
Правильно! Он самый! А на фронте он
был комиссаром полка! Майор Камилов!
ДАДАБАЙ
(радостно)
Вот как! Значит, вы знакомы?!
КАДЫР
Еще бы! Три года служили
вместе в армии. Мой учитель!
ДАДАБАЙ
Ну, в таком случае ты поедешь
завтра к нему вместе со мной!
КАДЫР
Какое-нибудь срочное дело?
ДАДАБАЙ
Нет, особой срочности нет, но ты...
ты немного смягчи его...
КАДЫР
(недоумевает)
Смягчить?
ДАДАБАЙ
Ну да, растолкуй ему....
КАДЫР
Что?
ДАДАБАЙ
Мне кажется, он не так относится ко мне,
как относился прежний секретарь..
КАДЫР
Например?
ДАДАБАЙ
Например, прежний секретарь, приезжая в наш
кишлак, всегда останавливался у меня...
КАДЫР
Ну, а этот?
ДАДАБАЙ
А этот держится иначе. Приезжал недавно без
предупреждения, обошел все дома, поговорил
со всеми встречными, заглянул во все щели
и углы, а я... я даже не знал, что у нас
в колхозе такой гость! Только напоследок,
перед самым отъездом, пришел ко мне.
Посидел пять минут, от угощения отказался
и предложил приехать в райком.
Вот я и хочу завтра отправиться...
КАДЫР
Наверное, что-нибудь ему не понравилось...
ДАДАБАЙ
(испуганно)
Ты думаешь?
КАДЫР
Вы должны иметь в виду - Камилов человек
строгий и требовательный... Вас он не бранил?
ДАДАБАЙ
Нет, наоборот, разговаривал очень вежливо,
да мне от его вежливости что-то не по себе...
Входит Хадича, начинает накрывать стол.
КАДЫР
(осматривается по сторонам)
Хорошо вы отделали комнату, красиво...
ДАДАБАЙ
Здорово, да? Вот и тебе надо так же
отделать твой дом. Хочешь, мастеров
пришлю, маляров и штукатуров?
КАДЫР
Спасибо. С этим можно и подождать.
Сначала надо колхоз поставить на ноги.
ДАДАБАЙ
(недовольно)
А ты не слушай, что говорят!
Тут все кругом сплетники и склочники!
Бахор вносит кипящий самовар.
Прошу к столу, отведать наш хлеб-соль!
Дадабай, Кадыр, Бахор садятся за стол, дверь отворяется, входят Каландаров,
Мамаджан и Сулейман. В руках у Каландарова двуствольное охотничье ружье.
КАЛАНДАРОВ
Можно?
ДАДАБАЙ
(радостно)
О, пожалуйте, пожалуйте, друзья! Входите!
КАЛАНДАРОВ
Ну-с, хозяин, ваш заказ выполнен!
(Передает ружье Дадабаю.)
Другого такого ружья во всем районе
не найдете! Да что—в районе! Во всем
Узбекистане! По случаю достал!
ДАДАБАЙ
Молодец, Каландаров! Очень кстати.
Пора на oxoту, а без ружья, как без рук!
(Любуется ружьем.)
Действительно, ружье первый сорт!
БАХОР
Мамаджан, разливайте чай...
Я пойду помочь матери.
МАМАДЖАН
С удовольствием!
Бахор уходит. Мамаджан садится к самовару, разливает чай.
ДАДАБАЙ
(Сулейману)
Ну-с, как дела, Сулейман?
СУЛЕЙМАН
Продали, хозяин.
ДАДАБАЙ
(Кадыру)
Понимаешь, были у нас три старых быка,
велел их продать. Для работы не годятся...
Да и кормов в колхозе мало.
КАДЫР
А что же вы будете делать весной без быков?
ДАДАБАЙ
Ну, к весне что-нибудь придумаем!
МАМАДЖАН
Теперь было бы неплохо продать
и те пять тонн жмыха.
КАДЫР
(сулыбкой)
Говорите, кормов мало, а собираетесь
продавать жмых. Нескладно получается.
ДАДАБАЙ
Родной мой, кслхозу нужны деньги.
На счету ничего не остллось, даже
на покупку удобрений нет денег.
А для хлопчатника, сам знаешь,
удобрения—первое дело.
КАДЫР
Для хлопководства все нужно:
и удобрения, и рабочий скот.
ДАДАБАЙ
Сначала надо запастись удобрениями, а
потом что-нибудь придумаем и насчет скота.
СУЛЕЙМАН
Надо больше нажимать на технику, на тракторы!
До каких это пор мы будем работать на волах?
КАДЫР
Пока не обзавелись тракторами —
без волов не обойдемся.
МАМАДЖАН
Ну, нам хватит и оставшихся.
ДАДАБАЙ
(переводит разговор на другую тему, Каландарову)
Мне кажется, вы как-будто похудели,
родной. Уж не заболели ли вы?
КАЛАНДАРОВ
Заболеть-то я не заболел,
а вот на самом деле худею.
ДАДАБАЙ
От чего же?
КАЛАНДАРОВ
От вас скрывать не стану, зарплата мала...
Других заработков нет, а семья большая —
все есть просят...
ДАДАБАЙ
(сокрушенно)
Ай-яй-яй, неужели те продукты, которые
вы получили осенью, уже кончились?
КАЛАНДАРОВ
Кончились, хозяин, кончились...
ДАДАБАЙ
Может быть, дать вам еще немного?
КАЛАНДАРОВ
Я только об этом и мечтаю...
ДАДАБАЙ
(Мамаджану)
Отпусти товарищу Каландарову немножко
пшеницы, риса и масла.. За его счет...
МАМАДЖАН
По государственным ценам?
ДАДАБАЙ
Ну, конечно, как всегда... Он человек
полезный, надо его поддержать...
КАЛАНДАРОВ
Благодарю...
Но только с деньгами у меня туговато...
ДАДАБАЙ
Ну, ничего, ничего... Потом отдадите,
свои люди—сочтемся! Дадите расписку и все.
КАЛАНДАРОВ
Ах, дорогой Дадабай, вы редкостного
благородства человек!
МАМАДЖАН
Значит, получше кормить товарища Каландарова,
чтобы весной его можно было бы использовать!
Общий смех.
ДАДАБАЙ
Да. корми!
КАДЫР
(иронически)
За счет колхоза?
КАЛАНДАРОВ
(раздраженно)
Почему же за счет колхоза? Я же сказал, что заплачу.
КАДЫР
(так же)
По государственным ценам?
КАЛАНДАРОВ
А какие же могут быть еще цены?
Хотите сказать рыночные? Колхоз —
не базар, и мы не спекулянты!
КАДЫР
Пожалуй, хуже спекулянтов.
ДАДАБАЙ
(Кадыру)
Что с тобой, родной мой? Разве
можно так грубо обращаться с гостем?
(Неловкое молчание. Дадабай рассматривает ружье, другим тоном.)
Замечательное ружье! А что, друзья,
если мы в ожидании обеда сходим на
речку и немножко поохотимся? Не
терпится мне испробовать эту обновку!
КАЛАНДАРОВ
Воля ваша.
ДАДАБАЙ
(поднимаясь)
В таком случае пошли! Идем, Кадырджан,
посмотришь, как мы стреляем.
КАДЫР
Ладно. Идемте.
Дадабай, Кадыр и Каландаров идут к выходу.
МАМАДЖАН
А что же делать со жмыхом?
ДАДАБАЙ
Да ведь я сказал — продавайте!
(Каландарову и Кадыру.)
Ну, пошли, пошли!
Дадабай, Кадыр и Каландаров уходят.
СУЛЕЙМАН
(потирая руки)
Так! Все в порядке! Если мы теперь продадим и жмых...
МАМАДЖАН
(заканчивая его фразу)
...то, значит, доходы — пополним!
СУЛЕЙМАН
Ну, конечно! Можешь не сомневаться, жадюга!
Но только надо побыстрее сматываться отсюда!
Этот новый секретарь, Камилов, знает меня.
МАМАДЖАН
Знает? Это плохо.
СУЛЕЙМАН
В Маргелане я уже однажды попал к нему в руки,
еле вырвался! А тут,как на грех, я опять
столкнулся с: ним лицом к лицу. Он посмотрел
на меня и говорит: „Кажется, где-то я уже
встречал вас..." Признаться — душа у меня
ушла в пятки, однако я не растерялся, ответил:
„Наверное, на фронте, товарищ секретарь..."
(После паузы..)
На этот раз сошло, но в другой раз лучше
ему уже не попадаться — обязательно узнает,
у него память хорошая...
МАМАДЖАН
Н-да, если так, надо сегодня же сплавить
жмых и податься отсюда куда-нибудь подальше...
СУЛЕЙМАН
Я думаю, нам нужно сейчас же отправиться в район.
МАМАДЖАН
Ну, что ж, я готов. Пошли!
Собираются уходить и сталкиваются с вошедшей Бахор.
БАХОР
А где же отец, где Кадыржан?
СУЛЕЙМАН
Отправились на охоту.
БАХОР
В такую пору?
МАМАДЖАН
И мы тоже уходим. Когда председатель
вернется, скажите ему, пожалуйста,
что мы пошли по срочному делу.
Снова собираются уходить и сталкиваются с вошедшей Хадичей.
ХАДИЧА
Куда же вы? Обед уже готов!
СУЛЕЙМАН
У нас дела, тетя Хадича, срочные
дела! До свидания!
(Поспешно уходят.)
ХАДИЧА
(к Бахор)
Где же остальные?
БАХОР
Говорят, ушли на охоту.
ХАДИЧА
Ох, боже мой! Ведь у меня
плов превратится в размазню!
БАХОР
Если эти люди останутся в колхозе,
у нас все превратится в размазню!
По глазам вижу оба — жулики, оба — мошенники!
ХАДИЧА
Почему ты не взлюбила этих двух бедняг?
Ведь один из них — левое крыло твоего отца,
а другой — правое.
БАХОР
Боюсь, что, летая на таких крыльях,
отец очень скоро свернет себе шею.
ХАДИЧА
Не понимаю, ты все время нападаешь
на отца... Чего ты хочешь?
БАХОР
Я хочу спасти его от влияния дурных
людей, хочу направить на истинный путь...
Мамочка милая, если ты искренне любишь
отца, не поддерживай его!
ХАДИЧА
(удивленно)
Не поддерживать?
БАХОР
Да! Не поддерживай! Не приукрашивай
достоинства отца и не скрывай его недостатки!
Помни старую пословицу: „Наводя брови,
не выдави глаз"... Говори отцу о всех
его недостатках. Пусть он научится
правильно смотреть на жизнь!

Занавес

Продолжение - Скачать

• Назад
• Вперёд